себе, что перестану наказывать себя таким способом. Но потом случался сильный приступ голода, который мне приходилось удовлетворять бесконтрольным обжорством, а это означало, что после мне будет необходимо очистить желудок. Я смотрела на вещи по принципу «всё или ничего». Я категорически запретила себе даже пробовать некоторые продукты, напуганная тем, что съем их сверх меры. Но поздно вечером я заходила в супермаркет, нагружала свою тележку всевозможной вредной едой, возвращалась домой в свою комнату и ела без остановки. Я проглатывала коробки с печеньем, банки мороженого, кексы, куски пирогов, а потом шла в ванную и всё это выблевывала. Вначале я пользовалась зубной щёткой, потом палочкой для волос и, наконец, перешла к пальцу. Если удавалось очистить желудок полностью, то миссия считалась «успешной». Но если я понимала, что вышло не всё, то впадала в панику. Обычно так происходило, когда я ела слишком быстро и не запивала. В таких случаях я в слезах каталась по полу, проталкивая руку как можно дальше в рот и отчаянно пытаясь отрыгнуть остатки того, что позволила себе съесть.
Я ненавидела себя за то, что делала. Но в то же время ощущала удовлетворение, потому что, утоляя голод, не «страдала» из-за внешних проявлений последствий этого. Я могла есть сладкое и жирное, но при этом не становиться толстой. Самое ужасное было в том, что я даже не подозревала, какой вред причиняю себе. Изнуряемая голодом, таблетками для похудания, слабительными, приступами рвоты, я теряла энергию, и мой организм начал ослабевать. Волосы и ногти утратили блеск и стали ломкими. Горло жгло, пищевод болел. Месячные прекратились, и я испугалась, что уничтожила свои шансы когда-либо иметь детей. Я была убеждена, что испортила всё настолько, что уже никогда не восстановлюсь, но при этом отказывалась признавать это поводом отправиться к врачу. Чем дольше я откладывала, тем больше могла продолжать всё отрицать и тем большего «совершенства» могла достичь. Я боялась стать толстой. Боялась, что больше не буду выглядеть так же «идеально». Умом я понимала, что у меня очень большие проблемы и что есть лучший способ прожить жизнь. Но не могла остановиться. И что самое страшное, не хотела.
Однако наступил тот момент, когда должна была вмешаться школа. Школьный психолог предупредил меня и маму, что если я не получу заключение врача о том, что мой вес находится в пределах нормы и моё состояние не является опасным для здоровья, мне нельзя будет посещать школу. По дороге на приём я была так напугана тем, что моё будущее зависит от цифры на весах, что остановилась в «Старбаксе» и съела разной выпечки, чтобы весить больше. Паника не улеглась и потом, когда я вернулась домой и подумала обо всех этих углеводах и сахаре, которые находились в моём животе, и о том, что уже слишком поздно пытаться избавиться от них. В конце концов (уверена, всё это из-за моего обжорства в «Старбаксе»), мой вес оказался точно в допустимых пределах, формально не угрожая моему здоровью, и я получила от врача эту всемогущую справку. Можно было
