задумчиво кивнула. Кроме нее и Фортинбраса, в кабинете находились еще трое мужчин – все молодые, красивые, смышленые и несносные.
– Да, да! – воскликнул Мартин.
Занимая пост старшего исполнительного заместителя продюсера, он был единственным (за исключением самого Фортинбраса), кому разрешалось пользоваться восклицательными знаками.
– Вы попали в самую точку, босс, – тихо заметил Чет.
Насколько он помнил, в прошлом году было снято тридцать семь документальных фильмов о различных аспектах Охоты.
– Лично я не уверен, – произнес Коул.
Будучи самым младшим исполнительным помощником, Коул знал, что на его долю выпал несчастливый долг расходиться во мнениях с шефом, поскольку Фортинбрас испытывал отвращение к людям, во всем поддакивающим ему, и не хотел, чтобы его окружали одни подхалимы. Коул ненавидел свою работу, потому что чувствовал, что Фортинбрас всегда прав. Он мечтал о времени, когда наймут четвертого исполнительного помощника, что позволит ему говорить «да».
– Трое против одного, – сказал Фортинбрас, омерзительно смачивая слюной конец сигары. – Видимо, вы остались в меньшинстве, а, Коул?
– Пожалуй, это к лучшему, – удовлетворенно отозвался Коул. – Я считаю своим долгом выражать собственную точку зрения, но уверяю вас, что я с ней не согласен.
– Мне нравится ваша прямота, – заметил Фортинбрас. – Честность и здравый смысл помогут вам сделать карьеру, пусть у вас не будет сомнений на этот счет. Итак, посмотрим. Что, если мы назовем фильм «Момент истины»?
Присутствующие умело скрыли гримасу отвращения. Фортинбрас продолжал:
– Впрочем, это название чисто рабочее; я просто, так сказать, примерял его. А вот еще одно: «Миг откровенности». Как вы считаете?
– Мне очень нравится! – тут же отозвался Мартин. – Прямо в десятку, босс.
– Здорово, очень здорово, – поддержал его Чет, наслаждаясь ужасом названия с полузакрытыми глазами.
– Я считаю, что в названии чего-то не хватает, – произнес Коул несчастным голосом.
– Не хватает? Чего именно? – спросил Фортинбрас.
Коула никогда еще не просили объяснять, почему его точка зрения иная. Он почувствовал, как у него перехватило дыхание и ледяная дрожь прошла через желудок. Он превосходно понимал, что эти симптомы предвещают наступление безработицы.
Мартин, о доброте сердца которого ходили легенды аж до 10-й авеню, пришел на помощь.
– Мне кажется, что Коул имел в виду одно из старомодных забористых названий. Что-то вроде простого названия «Десятый».
– А может быть, он не это имел в виду, – тут же пришел на помощь Мартину Чет.
– Думаю, что-то вроде этого пришло мне в голову, – поспешил поддержать их Коул. – Я понимаю, конечно, что такие короткие забористые названия теперь устарели…
Он замолчал. Фортинбрас, прижавший
