пожал плечами и, хмурясь, огляделся. Тихо проговорил себе под нос: – Надеюсь, я его не убил… Как ты себя чувствуешь?
– Сносно, – проговорила я, вновь прислушавшись к себе, и осторожно села.
Голова не кружилась, да и в остальном ощущения были гораздо лучше, чем я могла ожидать. Кроме того, я с некоторой растерянностью обнаружила, что это не у меня проблемы со зрением, а стены, пол и все предметы в комнате покрывает какая-то мутная полупрозрачная пленка.
– Что это? – спросила я отчего-то шепотом.
– Где? А, это… – Ив, оглядевшись, недовольно скривился. – Просто защита. Сейчас пройдет.
Пленка действительно истаивала на глазах. А еще я вновь заметила, что правая рука мужчины приобрела такой же странный вид, как тогда, во время нападения на дороге.
– Почему, когда ты обращаешься к силе, это так странно проявляется внешне? – рискнула я проявить любопытство. – Или это нормально для фиров?
– Это… почти нормально, – осторожно ответил регент. – Когда поток силы большой, но нет полного контроля над ним, получается вот такое.
– И у тебя его нет? – проговорила озадаченно.
Он качнул головой, неопределенно передернул плечами.
– Ее слишком много. Силы. В некоторых ситуациях это полезно, но не всегда. На самом деле я умею очень мало: убивать и защищать. Ну, и некоторые фокусы вроде дороги по облакам.
Такого подробного ответа я не ожидала, но похоже было, что звук собственного голоса и отвлеченные разговоры помогали Иву успокоиться. Он поднялся с пола, сел рядом со мной, вторая рука его наконец приобрела человеческий вид.
Ладони моей он по-прежнему не отпускал.
Да я и не настаивала: было не по себе, и меня почему-то тоже успокаивало присутствие регента.
Наверное, дело в том, что из множества людей, находящихся сейчас в обоих дворцах, только Ива я хоть немного знала и доверяла ему, несмотря ни на что. Искра доверяла, а мне не оставалось ничего иного, как следовать ее воле.
Странная пленка, названная Ивом «защитой», окончательно истаяла довольно быстро, но мы долго продолжали сидеть в тишине. Нарушил ее слабый скрип открывающейся двери, и в проеме показалась взлохмаченная голова дана. Окинув нас взглядом, он просочился внутрь полностью, аккуратно прикрыл за собой дверь и очень спокойно, серьезно проговорил:
– Знаешь, железяка припадочная, я больше никогда не соглашусь хоть что-то делать в твоем присутствии. Я люблю свое призвание и уважаю твои проблемы, но жизнь свою я люблю и уважаю несравнимо больше.
– Прости. Сегодня выдался тяжелый день, – виновато проговорил регент. – Ты успел что-нибудь узнать?
– Тяжелый – это ты верно подметил. Я-то успел, но это вряд ли порадует кого-то из вас, – пожав плечами, Хала уселся в кресло напротив, болтая в воздухе ногами – до пола они не доставали. На лице барда виднелось несколько ссадин, одежда
