усиленный входными чарами, громогласным эхом прошел по округе, заставив всех нас вздрогнуть от неожиданности. Сразу после этого наступила тревожная, звенящая тишина.
«А может быть, никого нет дома? – мелькнуло жалобное у меня в голове. – Ну пожалуйста!»
Увы, моим чаяниям было не суждено исполниться. До моего слуха донесся душераздирающий скрежет отодвигаемого засова, и на пороге предстал сам Дреган собственной персоной.
Мужчина, судя по всему, готовился ко сну. На это указывали роскошный парчовый халат на его плечах и самые прозаические тапочки на ногах.
При виде последних я изумленно покачала головой. Ну надо же! Чернокнижник – и в тапочках.
Увидев, сколько народа пожаловало к нему в гости, Дреган изумленно хмыкнул, скрестил на груди руки и выжидающе вскинул бровь, молчаливо требуя объяснений.
– Вот, – первой опомнилась Яра. Вновь пихнула меня в спину, да так, что на сей раз я все-таки рухнула на колени. – Забирай свою подстилку, маг! И расколдуй моего сына!
Я тихонько охнула, пребольно ударив колени. Застыла, чувствуя, как слезы опять подкатили к глазам.
Как же все нечестно и несправедливо!
– Как же вы мне все надоели! – внезапно посетовал Дреган.
В следующий миг он шагнул вперед. Подхватил меня под руку и поставил на ноги.
От прикосновения его теплой руки, на сей раз без перчаток, меня почему-то кинуло в крупную дрожь. Ох, какая она горячая! Как будто несчастного снедает жестокий жар.
Но, справедливости ради, Дреган был совершенно не похож на тяжелобольного.
Правда, почти сразу Дреган отдернул руку, как будто вспомнил о чем-то. И я осталась стоять рядом с ним, не понимая, что делать дальше.
– И что все это значит? – хмуро спросил он, глядя прежде всего на Ирель.
– Наша деревня решила засвидетельствовать вам свое почтение, о господин, – вежливо ответила она. – Вы из рода Каас. Веками вы владели округой. В вашей милости было казнить и миловать. И мы приготовили вам дар.
– Дар? – скептически переспросил Дреган. Покосился на меня и сухо поинтересовался: – И какой же?
– Ее! – непрошенно влезла Яра. – Ее душа черна, но лоно еще чисто. Забирай ее. И верни мне сына!
– А разве ваш сын погиб или исчез? – удивительно, но в тоне Дрегана я почуяла скрытую насмешку.
– Он становится свиньей! – обиженно заявила Яра, видимо, не ощутив ничего дурного в тоне чернокнижника.
– Свиньей? – Теперь я могла бы поклясться, что Дреган из последних сил сдерживает смех. – Но разве он не был ею?
– Не смейте оскорблять моего сына! – взвилась от негодования Яра. – Он… Он милый мальчик. И не его вина, что ему на пути попалась эта шваль.
И Яра с такой злостью глянула на меня, что я невольно вжала голову в плечи, как будто спасаясь от возможного удара.
Затылок, совсем недавно пострадавший от ее полена, заныл, напоминая, на что способна
