футбол так важен для многих из нас? Прежде всего потому, что эта игра сплачивает людей по зову сердца, а не по принуждению и дает каждому живое чувство общности интересов. И, развивая данную тему, рискну предположить, что оптимальная политическая форма футбола – социализм.
Свобода в этом случае не рассматривается в отрыве от других членов социума и является коллективным достоянием людей, причисляющих себя к одной ассоциации, где коллективные действия включают в себя действия индивидуальные и приумножают их ценность. В этой связи уместно привести цитату Билла Шенкли, хотя в том же ключе высказывались и легенда бразильского футбола Сократес, и марксист Западной Германии, чемпион мира 1974 года в составе сборной ФРГ Пауль Брайтнер, и экс-капитан национальной сборной Аргентины Хавьера Санетти: «Социализм, в который я верю, – это не политика. Это образ жизни. Это гуманизм. Это когда все работают с одной целью и каждый получает свою долю вознаграждения. Так я вижу футбол, так же я вижу и жизнь».
Пауль Брайтнер на послематчевом банкете. Пауль забил гол в финале ЧМ-1974, принеся сборной Германии победу над Голландией со счетом 2:1. Rolls Press/Popperfoto/Getty Images
Брайан Клаф, который входил в число активных пикетчиков во времена забастовок английских шахтеров в середине 1980-х годов, говорил следующее: «Для меня социализм исходит из сердца. Я не понимаю, почему определенная часть общества владеет привилегией на шампанское и большие дома?» Как отмечает Барни Роней: «Большинство клубов Премьер-лиги уходят своими корнями или в местную церковь, или в местный паб… Красноречивая иллюстрация заблуждений тэтчеристов, утверждающих, что общества как такового не существует»[4].
Конечно же такие социалистические настроения кажутся смешными, в самом деле забавными, особенно когда речь заходит об автократии и коррупции в FIFA – в этом центральном органе футбольной власти, с буржуазным комфортом расположившемся в Цюрихе. Но еще подобная сентиментальность смехотворна из-за массового и постоянно растущего влияния денег в футболе, где игроки поощряются или во многих случаях принуждаются своими ненасытными агентами-торгашами вести себя как наемники, где клубы всего лишь игрушки для супербогатых и влиятельных, где преданность болельщиков служит только инструментом монетизации, а их лояльность воспринимается как нечто само собой разумеющееся и используется в корыстных целях при любом удобном случае.
В этом, пожалуй, как раз и заключается одно из самых серьезных и глубоких противоречий футбола: его общественная формация – это ассоциация, социализм, общительность, коллективизм футболистов и болельщиков, и тем не менее его материальный субстрат – это деньги, грязные деньги из очень сомнительных источников, происхождение которых нередко вызывает вопросы у компетентных органов.
Футбол полностью коммерциализировался, насытился спонсорским финансированием, пропитался вульгарным и глупым брендингом (в этой
