и души. Кстати, в начале картины героиня (О. Жизнева) обнаженной входит в озеро. Ее фигура воспринимается как облик советской Венеры.
Солнечный свет, легкость летящих штор и прозрачных занавесок, переливы световых бликов в разных эпизодах, тем не менее, не станут стройным образом предметно-пространственной среды фильма. Мышление 30-х годов XX века, несмотря на строгие формы конструктивизма, вошедшего в обиход, все-таки не может отказаться от обычных человеческих бытовых радостей.
«Дача» профессора Степанова по размерам напоминает ботанический сад; дом – огромный пансионат; лестница, по которой сбегает к мужу Маша, напоминает одесскую и украшена вазонами с цветами в лучших традициях визуального обилия сталинской эпохи. И не только: львы, вазоны, высокие лестницы, красивые кованые решетки – это устоявшиеся атрибуты дворцов и усадеб. Образу дворцов соответствуют и натюрморты: вазы с цветами и фруктами, сверкающие элегантные рюмочки, бутылки с коньяком. Да и интерьер дачи профессора Степанова решен как полукруглая гостиная в английском стиле. Пальмы, плетеная мебель, античные статуи- все эти элементы вписались в жизнь общества будущего. И это, на наш взгляд, свидетельствует об определенной наивности представлений об идеальном будущем, как и о нравственных качествах его членов. Вот комплекс душевных качеств, составленный Гришей Фокиным: ясность цели, настойчивость, твердость характера, гуманность, скромность, искренность, великодушие, щедрость, сентиментальность, жесткое отношение к эгоизму, целомудрие. На вопрос: «Это же буржуазные качества?» следует закономерный ответ: «Это – человеческие качества!».
Особенно интересна сцена концерта- сна. Круглый зал с очень высокими потолками. Лестница, уводящая не просто вверх, а прямо-таки в небо. Колонны из прозрачного материала. Черный сверкающий рояль. Белочерные круги из мрамора на полу, превращающиеся в круги на воде.
Все сверкает и переливается, как северное сияние (или образы сна).
Маша и Гриша в белой одежде.
Образ любви.
И далее – сцена в операционной. Огромный зал. В центре – операционный стол. Полукругом стоят студенты. Хирург одет во врачебный халат и бабочку на белой рубашке. Спасенную пациентку уносят после операции на руках.
Буйная эклектика в изобразительном ряду фильма создает проблемы в восприятии идеального общества, оставляя ощущение недоверия ко всему происходящему. Но трепетность подачи изобразительных фактур и образов, лирическая манера операторской работы сглаживают ощущение, оставляя более нежное чувство.
80-е годы XX века. Чем совершеннее техника, тем чувствительнее должен быть человек ко всему прекрасному и безобразному на земле. Увы, слишком часто мы еще встречаемся с обратным. Проблему эту в комедийно-фантастической форме ставит в картине «Кин-дза-дза»[40] Г. Данелия.
Перенося нас в другую галактику (галактика Кин-дза-дза), авторы как бы ведут разговор не о нашей современной жизни. Нет, это мы со стороны
Сценаристы – Г. Данелия, Р. Габриадзе, режиссер – Г. Данелия, оператор – П. Лебешев, художники – А. Самулекин, T. Тэжик, 1986.
