Никита Романович – единственное близкое и дорогое существо на свете. Как хорошо, что закончилась зима и ветреная весна миновала. Начало лета – это ведь какое-то чудо!
Мара стоит рядом с блестящей новенькой коляской. Волнующее, доныне неведомое чувство бесконечной материнской нежности, подобно тёплому южному ветру, наполняет женскую душу любовью и покоем. Вдруг кажется, что время поворачивает вспять. Ещё чуть-чуть, и у подросшего Никитки прорежется первый зубик, отрастут волосики. Он встанет на шаткие неокрепшие ножки, сделает неуверенный шаг и побежит по извилистой садовой тропинке. Как жаль, что нельзя изменить неумолимые законы природы! Но маленькому человеку в инвалидной коляске это неведомо. Словно тонкий росток, тянется он к небесному свету и широко улыбается беззубым ртом. Никита знает, каждой клеточкой своего организма чувствует: всё только начинается. Впереди много тёплых ясных дней, впереди целое лето и целая жизнь. Жизнь долгая, бесконечная.
А ветвистая яблоня, давным-давно посаженная его заботливыми руками, радостно шумит над головой.
Она уже сбросила свой подвенечный цвет. Молодая завязь робко выглядывает из мягкой листвы. Каждый год эта яблоня родит прекрасные наливные яблоки. Они терпеливо ждут своего часа – крепнут, краснеют, наполняются медовым соком, наконец созревают и падают на рыхлую, согретую солнцем землю.
Липовый ангел
Ангел жил в левом приделе церкви Петра и Павла. Он был умело вырезан из липы и венчал витиеватое деревянное обрамление иконы Казанской Божией Матери, которая испокон веков считается первой заступницей и помощницей во всех делах. Волосы круглолицего ангела завивались пышными кудрями, на сложенных крыльях виднелись гладкие пёрышки, пухлые губы застыли в улыбке, а глаза казались немного усталыми, осоловелыми. Ангел пребывал в спокойном созерцании. Покрытый толстым слоем золотой краски, он вместе с прочей утварью служил для украшения храма.
У иконы Богоматери всегда толпился народ, всё больше женщины, пришедшие помолиться о своих близких. Они ставили свечи, опускались на колени и шептали имена мужей, сыновей, отцов. Потом заглядывали в бездонные очи Пресвятой Богородицы, робко прикладывались к её руке и снова что-то шептали. Ангел любил и жалел прихожанок. Многих из них он хорошо помнил.
Однажды к иконе подошла тоненькая девушка, совсем ещё девчушка, хрупкая, как вербовая веточка. Глаза её покраснели, и без того узкое лицо осунулось.
«Всю ночь проплакала», – решил ангел.
Стоя на коленях, девушка твердила слова заученных молитв и безотрывно глядела на Богородицу. Уже и служба закончилась, а она всё молилась.
– Сохрани раба Божьего Алексея, – шептала она. – Защити его от врагов, от недугов, от гибели. Пресвятая Богородица, сохрани раба Божьего Алексея…
В то время шла Первая мировая война. Тут уж и без слов всё стало понятно. Жениха на фронт забрали, вот и пришла, горемычная,
