шлюпов «Восток» и «Мирный» известен каждому. Беллинсгаузен с Лазаревым открыли не только множество островов, но и целый, дотоле неведомый материк – Антарктиду. Начальнику Северной дивизии капитану 2-го ранга Васильеву не повезло. Его шлюпы не смогли пробиться через Берингов пролив далеко на север и отступили. И хотя вины Васильева в том не было никакой, Петербург встретил его убийственной эпиграммой:
Васильев, претерпев на море разны бедства,
Два чучела привез в музей Адмиралтейства.
Во все времена публике были нужны лишь победители, а не побежденные. К моменту воцарения Николая I Андреевский флаг развевался уже по всем земным океанам: у берегов русской Америки нес службу шлюп «Предприятие» Отто Коцебу, в Индийских водах плыл транспорт «Кроткий», в Южной Атлантике штормовал шлюп «Моллер» капитана Станюковича, а в Кронштадте готовился к кругосветному вояжу транспорт «Сенявин».
В первые же дни своего восшествия Николай I дал флотским понять, что возложенные на него надежды не беспочвенны. Новый император начал возрождение морской мощи с того, что вернул из отставки героя Калиакрии, Афона и Дарданелл, кумира флотской молодежи вице-адмирала Дмитрия Сенявина. Старику тут же был дан чин полного адмирала и звание генерал-адъютанта. Затем, как при каждом новом воцарении водилось, образовал император комиссию по «воссозданию флота». Из руководства морского Николай разогнал безжалостно немощных и никчемных.
За развал флота поплатился вице-адмирал Моллер (правда, далеко не сразу), его пощадили от отдачи под суд «единственно только по снисхождению и долговременной прежней усердной службе». Новый император давал дорогу молодым и дельным: Беллинсгаузену, Головнину, Крузенштерну. Для надзора же за порядком приставил своего любимца князя Меншикова, в деле морском сущего неуча, но царедворца и остроумца известного. Пока Меншиков был определен лишь наблюдателем, но виды на него император имел министерские.
По приказу нового императора произвели ревизию наличного флота и ужаснулись. На всей Балтике к плаванию оказались годными лишь корабль «Эммануил», да два фрегата – «Меркуриус» и «Диана»! Перепуганный Моллер пытался было приписать к ним линейный корабль «Лейпциг» со «Святым Петром», но те, как оказалось, дальше Бельтов пускать было нельзя, иначе рассыпятся.
– И это все?! – пришел в ужас император.
– Все, но не совсем, ваше величество, – задрожал бумажкой в руках Моллер. – В ремонте корабли «Фершампенуаз», «Царь Константин» с «Еленой», в достройке «Александр Невский», «Азов» и «Иезекиль» с бригами «Усердие» и «Охта».
– Но ведь «Эммануил» – не корабль линейный, а всего-навсего фрегат, почему же вы его в кораблях числите! – тут же разоблачил Моллера император.
– Только для удовольствия вашего величества! – обреченно опустил голову глава морского ведомства.
– Что ж! – после долгого и тягостного молчания произнес Николай. – Будем строить флот заново. Лишь бы только не опоздать
