Джагатая, Угедея и Кулькана. Каждый из них так же получил по 4000 бойцов.
Особняком стоит младший сын завоевателя, Тулуй, которому отец выделил 101 000 воинов. Примечательно, что назначив каганом Угедея, реальную власть в виде непобедимых монгольских войск Чингисхан оставил Тулую. Остальные 12 000 нукеров были распределены между братом, племянниками и матерью Чингисхана, Оэлун-экэ. Как видим, общее количество собственно монгольских войск составляло 129 000 человек. И если мы знаем, что Батый и Кулькан повели за собой в поход на Запад 8000 монгольских нукеров на двоих, то вопрос о том, сколько чистокровных монголов привели сыновья Джагатая, Угедея и Тулуя, остается открытым. Причем только наследники Тулуя могли позволить себе взять в поход немалое количество воинов, которые достались им от отца.
Именно эти нукеры составляли костяк армии Батыя, остальные отряды набирались из покоренных народов, о чем поведал нам Плано Карпини: «Татары требуют от них: чтобы они шли с ними в войске против всякого человека, когда им угодно»[22] (с. 55). В дальнейшем монах францисканец рассказывает о том, как проходил сбор войск на землях Монгольской империи: «Со всякой земли их державы из десяти человек они посылают троих с их слугами» (с. 60). Вот он, источник численного превосходства армий потомков Чингисхана над другими народами. И если сам Великий Завоеватель воевал не числом, а уменьем, то его наследники частенько полагались исключительно на численный перевес. На этот момент Плано Карпини также обратил внимание: «И нет, как нам кажется, ни одной области, которая могла бы сама по себе оказать им сопротивление, если только за ее жителей не пожелает сражаться Бог, потому что, как сказано выше, люди собираются на войну со всякой земли державы Татар» (с. 61).
По идее, спаянное железной монгольской дисциплиной, это разноплеменное войско должно было представлять единый монолит, но так только казалось на первый взгляд. Этот принципиальный момент отметил Плано Карпини: «Вместе с ними бывает также много других народов… Надо также знать, что вместе с ними в войске есть много таких, которые, если улучат удобное время и получат уверенность, что наши не убьют их, будут сражаться с ними, как сами сказали нам, изо всех частей войска, и причинят им больше зла, чем другие, являющиеся их сильными неприятелями» (с. 65).
Единственное, что держало эти орды в узде, был страх. Жуткий страх воинов перед собственным командованием: «Когда же войска находятся на войне, то если из десяти человек бежит один, или двое, или трое, или даже больше, то все они умерщвляются, и если бегут все десять, а не бегут другие сто, то все умерщвляются; и, говоря кратко, если они не отступают сообща, то все бегущие умерщвляются; точно так же, если один или двое, или больше смело вступают в бой, а десять других не следуют, то их также умерщвляют, а если из десяти попадают в плен один или больше, другие же товарищи не освобождают их, то они также умерщвляются» (Плано Карпини, с. 49). Это уже классика и известна нам она со школьной скамьи.
О воинах из подвластных монголам племен писал
Здесь и далее Плано Карпини и Гильом де Рубрук по изданию: Путешествия в восточные страны Плано Карпини и Рубрука. М.: Государственное издательство географической литературы, 1957.
