второй, если не первый. Просто у нас тут некие неприятности, есть информация об активизации китайской агентуры в Чойренском аймаке, начальство всю печёнку проело насчёт усиления бдительности. Претензий нет к тебе. Просьба есть. Надо бы рапорт переписать.
– Как, опять?! Я же у вас тогда полдня просидел в особом отделе, три раза переписывал!
– Обстоятельства изменились. Деряба, поясни.
Спецназовец нагнулся к Марату, доверительно понизил голос:
– Тут такая штука, лейтенант. Мы, прямо скажем, слегка обгадились с этими китайцами. Должны были всех троих живыми брать, понимаешь? А получилось, что того, которого ты спугнул, подстрелили, когда он от тебя прямо на наш патруль выскочил. Но в том и беда, что подстрелили неудачно, артерию пуля перебила. Сдох быстро от кровопотери, не успели жгут наложить. После этого через полчаса второго китаёзу мои ребята обнаружили, погнали, а он застрелиться успел. Вот такие дела.
– А с третьим что?
– Кхм. Не нашли мы третьего. Фиг его знает – то ли просочился через оцепление, то ли его вообще не было. Их же сначала монгольские пастухи засекли, они и сообщили в свою милицию, что в степи трое бродят. Другой информации нет. А теперь не разберёшь, как оно на самом деле было: может, аратам голову солнце напекло, а может, они плохо умеют считать.
– Ну, хорошо. От меня-то чего вам надо, товарищ майор?
Деряба глянул на особиста. Тот важно кивнул головой, соглашаясь.
– Надо, брат, чтобы ты в рапорте написал, будто в момент, когда китаец тебе по кумполу врезал, офицер нашей роты недалеко был. Тогда мы это дело обрисуем так: на тебя напали, угрожали жизни, и нашему спецназовцу было не до «чистого» задержания, он выстрелил, спасая лейтенанта Тагирова. Понятно?
Марат пожал плечами:
– Не вижу проблемы. Мне-то какая разница?
– Вот именно! Тебе без разницы, а меня выручишь. Московским начальникам-то по фиг, что мы под пули идём, им главное – повод найти и поиметь по полной программе. Они там по кабинетам коньяк жрут, а мы в поле головы свои подставляем. Сволочи…
Капитан-особист перебил:
– Ты полегче, Деряба. Про начальников лишнего не надо.
– Ладно-ладно, погорячился. Виноват.
Капитан поднялся с морозовского кресла, достал из-под стола пижонский кожаный портфель, щёлкнул замочком, достал рапорт Тагирова. Марат усмехнулся про себя: ему бы в голову не пришло щеголять по батальону с портфельчиком, обходился офицерской сумкой-планшетом.
– Вот этот лист перепиши.
Под диктовку особиста процесс прошёл быстро. Капитан упрятал листы обратно. Подмигнул:
– Ну, вот и управились. Молодец, лейтенант. Глядишь, и мы добром ответим.
– Да я всегда помочь готов, – ответил Тагиров.
– И это правильно. С нами лучше дружить, чем наоборот. Доставай, Богдан, я дверь запру.
Пока контрразведчик возился с замком, Деряба вынимал из боковых и внутренних карманов булькающую
