что сейчас Алексей увидел в Наташе, ломало его систему. Из «скромная, выдержанная, спокойная, занимается спортом или танцами (?), ходит в клуб английского языка, родители – мажоры какие-то» – в общем-то классического образа ботанички и дочки богатых родителей, она превращалась в теневого лидера класса… Что-то пошло не так…
– Хах, а Ната-то наша влюбилась похоже!
Комментарий, прозвучавший в гробовой тишине, донёсся с задней парты – правильно, только Максимилиан мог отважиться на такое.
«Импозантный шатен, танцор, поэт, КВНщик, единственный учащийся школы, который не посещал тир», где под руководством ОБЖшника – полковника запаса, Андрея Николаевича, ребята стреляли из пневматики, собирали и разбирали калаши и прочей полувоенной, можно даже сказать скаутской подготовкой. Взамен Максимилиан «ежедневно ездил на стрельбище, которое, мало того, что находилось где-то на другом конце города, так и тусовались там всевозможные толкинисты и прочие мутные личности, желающие научиться стрелять из спортивного лука. Раздолбай, с высокой колокольни плюющий на все авторитеты и периодически демонстрирующий окружающим то разбитую губу, то „фонарь“ под глазом. При этом является никогда неунывающим типом. Очень интересный паренёк – этакий вальяжный потомственный аристократ из разорившейся дворянской семьи, хотя родители его простые в общем-то люди. Папа – рабочий, мама – продавец».
Максимилиан находился у Алексея Александровича в графе «Резервы», куда в скором времени обещала попасть и Ната. Алексей вновь подметил ускользнувшую от него деталь: почему-то до сих пор класс, весьма падкий на всевозможные едкие подначки и саркастичные подколы, ни разу не комментил Наташу.
Она слегка развернулась, приподняла бровь и спокойно произнесла:
– Боишься конкуренции?
Максимилиан прищурил глаза и растянул губы в недоброй улыбке:
– Ого, целых две фразы за урок, совпадение? Не думаю.
Класс, до которого суть пикировки доходила с секундным опозданием, забыв про всё на свете, следил за разгорающимся конфликтом.
«Наташа, Наташа, – подумал Алексей, – такую схему испортила… Да уж, сорванный урок, что может быть лучше? Надо что-то делать.»
– Костя! – выстрелил Алексей Александрович, стремясь перевести фокус внимания класса, – а самому-то часто кулаками махать приходилось?
– А то, – расплылся в довольной улыбке Костян – «неполная семья, „потерянный ребёнок“, улица, двор, троечник, бунтарь, не хватает любви и внимания. Не даёт окончательно свернуть с пути и пуститься во все тяжкие тренер по самбо».
– А за свои слова или действия пояснял? – продолжал Алексей Александрович.
– Конечно, я за свой базар отвечаю.
– Отвечать за базар и пояснять – это разные вещи, не так ли?
– Ну, вроде да.
– Так часто ли ты пояснял своим оппонентам что-то?
– Да вроде не особо,
