style="font-size:15px;"> От воспоминаний о первом домофоне у нее на глаза навернулись слезы.
Чего уже давно не случалось.
Она подумала, что “навернулись слезы” звучит красиво.
А еще поняла, что единственное, о чем она сожалеет в жизни, – это о том, что когда-нибудь жизнь закончится.
Ее охватила зависть к тем, кто останется.
Долгий-долгий праздник будущего, на который ее не позовут.
Вот вам и веская, постоянная причина ненавидеть молодежь.
Потом кружение мыслей ее убаюкало, и она заснула.
Спала Эльзина беспокойно. Ей снился неутомимый Джеймс Марч.
На следующее утро она вышла на кухню совсем обессиленная.
В голове крутились слова, которые она не слышала с самого детства:
“Первый блин комом”.
Она решила своими руками приготовить печенье с вишневым повидлом.
А потом отнесла его Джеймсу Марчу.
– Вкусно, – похвалил Джеймс.
– Возьмите еще, – сказала Эльзина так заботливо, что сама себе удивилась.
Джеймс поднял руку, словно говоря “стоп”:
– Мне нельзя. Нужно сохранять прежний вес.
– Нашли сиделку? – поинтересовалась Эльзина, смело переходя к тому, что ее интересовало.
– Нет еще. Монако – логово стариков, за сиделками здесь бегают, как за геологами после землетрясения.
Эльзина и бровью не повела.
Джеймс сообразил, что ляпнул что-то не то.
– Простите!
– Ничего. Главное, в этом логове стариков периодически появляются такие, как вы, – ответила Эльзина, вытаскивая на свет божий давно похороненные таланты соблазнительницы.
Она встала с кресла и медленно подошла к окну. Посмотрела на улицу. А потом в третий раз в жизни, почти незаметно для глаза, хотя ей шел семьдесят седьмой год, покачала бедрами.
Джеймс Марч это увидел.
Заметив движение Эльзины, он невольно вздрогнул.
Стена равнодушия дала трещину. Вызванная аварией депрессия отступила на время, и Джеймс попросил:
– Пока я не нашел сиделку, может, вы и правда поможете мне мыться?
Из чего Эльзина сделала единственный неоспоримый вывод:
“Зря я редко покачивала бедрами. Мужчинам так мало надо”.
А потом, чувствуя, как все ее тело сжалось от волнения, сказала:
– Конечно. Я только сначала покурю на балконе?
– Разумеется, – ответил Джеймс Марч.
Эльзина открыла балконную дверь, и в комнату влетел прелестный ветерок. Она выплыла на балкон. Монте-Карло казался прозрачным и неподвижным заливом. Закуривая, Эльзина подумала, что правильно сделала, переехав сюда миллиарды лет назад.
Несмотря на неподвижность, Джеймс Марч сохранил прежний вес.
Эльзина аккуратно, словно кружевница с острова
