кем-либо живым. Я смотрю, как он ползет по стенам шевелящимися оранжевыми червями, переливаясь и копошась, сжирая тонкую бумагу обоев. Чернота за ним шлейфом. Адская и вонючая чернота. Сжимаются и скукоживаются бледные цветы, превращаются в струпья и лохмотья. Языки пламени лижут потолок, все трещит вокруг, и удушливый дым забивается в легкие, разрывает их, разъедает глаза. Я слышу крики. Жуткие оглушительные вопли боли и ужаса. Они гудят эхом у меня в голове, а по щекам катятся черные слезы из пепла и сажи. Я вытираю их, и пальцы обугливаются у меня на глазах. Задыхаясь, с ужасом смотрю, как слезает кожа, как она горит и сворачивается, воняет горелым мясом. Вот как выглядит смерть. Не старуха с косой, не черный ангел с распростертыми крыльями, а адская огненная стена, готовая поглотить тебя в свою раззявленную пасть…И снова крики. Мольбы о помощи. Стоны и плач…Смерть уже кого-то жрет живьем и скоро она доберется до меня. Я чувствую ее зловонное и удушливое дыхание… Она меня заждалась.
Вскочила на постели, тяжело дыша, трогая лицо, делая судорожные глотки воздуха и глядя на свои пальцы. В голове все еще раздаются крики, и я зажимаю уши ладонями, в ужасе лихорадочно оглядываясь по сторонам. Несколько минут на то, чтобы проснуться и понять, что это был сон. Комната залита солнечным светом, и мягкий, золотистый рисунок обоев совсем не похож на обугленные черные струпья из ночного кошмара. В воздухе не витает запах гари и смерти, а доносится аромат свежеиспеченных булочек и цветов. Мама любит, чтобы их приносили каждое утро. Доносится шум с улицы, голоса. Посмотрела на часы – восемь. Давно мне не снился этот кошмар. Уже несколько лет. Бросила взгляд на бутылочку с антидепрессантами, протянула руку, но не взяла. Это один раз. Всего лишь один раз за шесть лет. Возможно, больше он не вернется. Я просто не должна об этом думать. Забыть. Выкинуть из головы. Сделать вид, что он мне не снился. Я избавилась от этого. Я выросла из этих приступов паники. Да. Они остались позади.
Встала с постели и распахнула шторы, впуская солнечный свет, рассеивающий мрачные тени ночного кошмара. А во рту все еще привкус пепла, и каждый вздох дается с трудом.
Потянулась к телефону, быстро набрала сообщение: «Нин…ты уже не спишь? Мне так плохо. Мне опять приснилось….»… и замерла, глядя на маленькое изображение адресата. Забавная картинка с девушкой из комикса с колпаком и бубенчиками. Внутри все сжалось в тугую спираль, а взгляд затянула соленая едкая пелена. Нет адресата. Её больше нет. Мне некому позвонить, когда мне плохо, мне некому написать, мне некому вопить от радости или плакать от тоски. Стерла сообщение и положила сотовый на тумбочку. Закрыла лицо руками, чтобы немного прийти в себя, а в голове такое непреодолимое желание набрать ее номер. Все цифры пляшут перед глазами. Вот когда приходит осознание, что человека нет рядом. Не тогда, когда тебе говорят о его смерти и даже не тогда, когда бросаешь горстку земли на гроб, а именно тогда, когда понимаешь, что больше не можешь его услышать и почувствовать. Когда такие привычные звонки, смски вдруг становятся чем-то фантастически недосягаемым. Ты уже не получишь на них ответа. Никогда. И тебе надо отвыкать. Отвыкать от всего, что связано с этим человеком… отвыкать
