их произведения с детскими рисунками. Она выделяет такие их общие свойства, как «любовь к многочисленным деталям, как описание какого-либо события при помощи перечисления таких деталей, как своеобразная многословность и отсутствие строгого разделения жанров, как свободное включение надписей в изображение и пренебрежение воздушной перспективой и фактурой, как пристрастие к чистому цвету и стремление к гротескной заостренности характеристик. Без сомнения, одну природу имеет и вольное обращение с масштабами и пропорциями фигур и предметов. Наконец, бросается в глаза, что и ребенок, и народный художник… во многом изображают не то, что они непосредственно видят и наблюдают, а то, что они знают об изображаемом предмете, человеке или событии. Отсюда и проистекает то, что мы, не имея иного, более точного слова, называем условностью такого искусства» (там же, с. 22–23). Выходит, что Матусовская солидаризируется с Грёнстином, который именно в качестве достоинства комментирует «предрассудок», согласно которому комикс возвращает нас в детское состояние.
«Детскость», о которой часто говорят (чаще со знаком минус, чем плюс), описывая национальный характер американцев, и которая в определенном смысле действительно в нем имеется, объясняется короткой историей страны. Американцы как нация не располагали и той достаточно длинной дистанцией, которая отделяла некую реально существовавшую личность до ее постепенного превращения в эпическую фигуру типа Беовульфа, Ахилла, Зигфрида или Роланда.
Роль времени в этом случае, как заметил американский историк Дэниэл Джозеф Бурстин, играло пространство. Первыми фольклоризованными персонажами стали первопоселенец-охотник, командир народного ополчения во время Войны за независимость США, Дэниел Бун (1734-1820) и охотник, а впоследствии конгрессмен, получивший титул «короля Дикого Запада», полковник Дэвид Крокетт (1786-1836), погибший в битве при Аламо. Надо сказать, что Крокетт был участником индейских войн, и сегодня его описание событий тех лет кажутся свидетельством ужасного варварства. Так, рассказав, как он впервые увидел белого человека, прострелянного индейскими стрелами, он чуть ниже пишет, как была отомщена жертва: «Мы расстреляли их (индейцев – Н. Ц.) как собак» (Crockett, p. 89). Но в официальную историю Соединенных Штатов Крокетт вошел, прежде всего, как участник так называемой Техасской революции – схватки повстанческой армии техасских поселенцев с мексиканскими войсками, пытавшимися вернуть контроль над этим регионом.
Обстоятельства гибели Крокетта воспроизведены, в частности, в историческом боевике 1960 года Джона Уэйна «Аламо», где сам Уэйн и сыграл легендарного Крокетта. Кроме всего прочего, Крокетт прославился как рассказчик всяческих историй, автор автобиографии, напоминающей благодаря сомнительности некоторых описанных приключений мемуары Казановы или Бенвенуто Челлини. Он был поистине незаурядный, талантливый враль-эксцентрик; его истории и легли в основу позднейших повествований.
