медленно, шатаясь, подошел к воинам. Языг лежал навзничь, раскинув руки. Его темные остекленевшие глаза смотрели в голубое небо. В них застыло удивление. Лицо заострилось. Борода и усы перепачканы кровью. Чешуйчатые доспехи на груди тоже залила кровь.
Фидар бубнил молитву, раскачиваясь из стороны в сторону, как ковыль на ветру. Затем припал к груди убитого и три раз громко произнес:
– Прости, прости, прости!
– Ты что делаешь? – спросил Исмен.
– Прошу прощения у духа воина, – ответил аорс, пытаясь закрыть веки погибшему.
– Зачем? Он же враг.
– Он настоящий ксай. Надо уважать ксая даже мертвого. Сейчас дух его отправится к богам. Если бы я не попросил у него прощения, он бы там всем воинам жаловался, что я нечестно его убил. Еще прогневал бы Савра.
– Как – нечестно? – не понял Исмен. – Ты же с голыми руками на копье бросился. А если бы он проткнул тебя?
Фидар поднял глаза на Исмена, пожал плечами и глухо ответил:
– Значит, сейчас я бы здесь лежал, а ты дальше шагал, привязанный к хвосту коня. – Он выдернул из шеи убитого нож. – На, твой. Выручил меня.
– Я не могу его взять, – ужаснулся Исмен, увидев почерневшее от крови лезвие. Даже почувствовал дурноту, подкатившую к горлу.
– Крови никогда не видел? Кровь, она у всех одинаковая, что у человека, что у зверя.
Аорс поднялся. Окровавленным лезвием перерезал путы на руках Исмена, вытер нож о пучок жесткой травы. Отвязал с бедра ножны, вложил в них клинок и всунул в руки Исмену.
Конь языга с оленьими рогами чего-то испугался, вырвал узду из окоченевших пальцев хозяина и бросился в степь.
– Ускачет ведь. Конь хороший, – пожалел Фидар.
Но Репейник не дремал, – метнулся наперерез. Пес резкими рывками забегал вперед и злобно клацал зубами, не давая коню уйти.
– Нет. Репейник не позволит. Он обучен, – успокоил его Исмен.
Мальчик развязал пояс, стянул с себя рубаху. Осторожно ступая, подкрался к коню, который пятился от огрызающегося пса. Исмен накинул ему на глаза рубаху и крепко вцепился в шею. Репейник тут же примолк. Конь испуганно заржал, пытался встать на дыбы. Но Исмен крепко держал его, пока животина не присмирела. Затем осторожно разомкнул объятия, дыхнул несколько раз в ноздри коня. Тот фыркнул. Исмен снял с морды рубаху. Все! Успокоился.
– Молодец. Лихо ты, – похвалил его аорс.
– С малых лет коней пасу, – скромно ответил Исмен.
Фидар похлопал скакуна по крутой шее, потрепал коротко остриженную гриву.
– Хорош. Силен. Кастрирован правильно.
Конь тряхнул головой, так, что чуть не попал рогами в лицо Фидару.
– Да сними ты с него эти ветки, – недовольно пробурчал он. – Что за привычка у языгов коней в оленей рядить.
Исмен перерезал ремешки,
