уверенно и страстно, не стесняясь в выражениях. Леди Оливия слушала с интересом, не перебивая, только изредка поглядывала на меня, словно спрашивая, подтверждаю ли я слова своей напарницы. Я предпочел отмолчаться, а когда Ева отправилась домой и мы остались с хозяйкой наедине, осторожно попросил время «на подумать».
– Вас что-то смущает, мистер Стоун?
– Да, миледи.
– Можете объяснить, что именно?
Я взглянул в зеркала свинцово-серых, как грозовые тучи, глаз и покачал головой:
– Не сейчас, миледи. Если можно.
Хозяйка погладила подушечками пальцев трещины на кожаном подлокотнике кресла.
– Иногда ваша вежливость, мистер Стоун, вызывает у меня определенное напряжение. Вы прекрасно знаете, что вправе делать все, что посчитаете нужным, и возражения могут возникнуть только в одном-единственном случае, когда…
– Когда мои действия явятся угрозой для человеческой жизни, – заученно закончил я.
– У вас хорошая память, – улыбнулась леди Оливия, – но очень ограниченное воображение. Вы ведь тоже человек, не так ли? Значит, речь идет и о вашей жизни. Не делайте того, что может повредить вам, и я не скажу ни слова против.
Предупреждение прозвучало угрожающе и вызвало невольное покалывание прямо под ребрами. Хозяйка умеет читать? Не удивлюсь. Но ощущения не согласились с доводами разума, встали на дыбы и отчаянно замотали головами.
До момента, пока не закончилась фраза, я не чувствовал опасений. Ни малейших. Недоумение, удивление, рассеянное недовольство самим собой и невозможностью определиться с решением – это было. Только не испуг. А звуки голоса леди Оливии, стихая, словно забирались мне под кожу все глубже и глубже, растворялись в крови, проникали в святая святых человека – сознание, чтобы… Создать в нем нечто новое. Чувство, которого прежде не было. Так внезапный страх был порожден попыткой вмешательства извне? Или вмешательство само по себе намеревалось меня напугать?
Уже не раз и не два я ловил себя на мысли, что отдельные служебные приказы выполняю без колебаний и раздумий, не сомневаясь ни перед началом действий, ни по их завершении. Гипноз? Все может быть. Способов заставить человека подчиняться слишком много, чтобы быть готовым успешно противостоять им в любую минуту и в любой ситуации. Леди ван дер Хаазен не устраивает мое рвение, и она желает большего? Неужели я дал для этого повод?
Вот бы взять и прочитать ее. Внимательно-внимательно. Заманчиво, но… Не могу. Запрещено. Она сама же и запретила в первую нашу встречу, когда я невольно потянул пальцы к первой странице.
«В моей голове ты не будешь читать никогда. А ну, брысь отсюда!..»
Прогнали, как шкодливого кота. Следовало бы возмутиться, озлобиться и продолжать настойчивые попытки добраться до спрятанного сокровища, но не получилось. Как отрезало. В сознании словно возник жесткий блок, не позволяющий ослушаться. Со временем он становился
