он конфузливо прятал в карман брюк скомканный носовой платок. Красные, воспалившиеся глаза его наконец-то сказали всю правду.
– Спасибо, Саша, не надо. Ступай домой. Я сам тут, – выговорил один на всём белом свете мужчина.
19 февраля
Записки начались не так, как я хотел, тяжеловато. Между тем я человек, как ни удивительно, весёлый, люблю посмеяться и стараюсь это делать регулярно – раз в неделю. Однако настроение стоит в горле, как засор в сливной трубе ванной, и собственные шуточки в рот не пропускает – приходится довольствоваться шутками других.
Вчера в "Ведомостях":
"Государственная медицина должна стать лучше и дешевле. Подтолкнёт её к этому смена принципа финансирования и суровый контролёр – Пенсионный фонд России".
Согласно статистике, у меня есть ещё шесть дней на очередной повод расхохотаться. Ждём-с.
26 февраля
Статистика не подтвердилась. Вынужден пробивать засор анекдотом:
"Поручик Ржевский рассказывает офицерам:
– Вчера был на похоронах в знатной семье. Выносят покойника. Заиграла музыка. Все в оцепенении, а я ничего – даму пригласил!.."
Перечитал его дважды.
Трижды.
Норму шуток придётся менять на "раз в месяц".
27 февраля
Дабы немного облегчить тяготы работы над собой, одолжил у Иры книгу. Зарисовки Фаины Раневской о собственной жизни. После Женьки и вышеупомянутой Иры она единственная, с кем мне так космически хорошо. Когда сквозь бетонные стены времён ты ощущаешь с человеком единство переживаний и чувствуешь с ним прочную соединённость мысли, тогда "хорошо" становится вашим общим достоянием – неопределённым, как воздух.
Тётя Фая – дама уникальная. Она умеет такое, из-за чего делается мучительно стыдно. Стыдно быть ограниченным, стыдно быть угрюмым, стыдно гордиться тем, что ты самодостаточен, потому что на самом деле просто – одинок. Она дразнит, тревожит, радует, наставляет, ужасно смешит, знакомит с актёрами ушедших подмостков. В общем, отвлекает и от Ржевского, и от его танцев, и от похорон. Я окунаюсь в её строки, погружаюсь в её мир и встречаю там людей эпохи Красоты, Ума, Просвещённости, Отзывчивости, Честности, Любви.
Похоже, люди в ту эпоху были детьми и жили так, словно эти ценности – вечны. Я так же думал когда-то. Лет до двенадцати, когда впервые узнал о правилах дворовой войны. С тех пор я всё больше убеждаюсь, что "вечные ценности" никому не нужны. Они потому и вечны, что никто и никогда по ним не сверялся, никто себя по ним не равнял, иначе давно скорректировали бы их под естественную тягу человека к моральному уродству. Их всегда держали только для гимнов, лозунгов и романтических вздохов. Что написать на это? Жаль, что эпоха взрослых детей ушла безвозвратно на страницы воспоминаний…
Март, 2003
1 марта
В
