не потускнела, а чешуя не лишилась оттенка спелых бананов в ярко-розовую земляничную крапинку.
Новая соседка схватила Луну за передние лапы и потрясла, восторженно приподняв пышный гребень.
– Здорово здесь, правда? Просто уж-жасно здорово! Я прямо сама не своя – с самого утра пытаюсь хоть чуточку пригасить чешую, и никак – вся свечусь от радости, что попала наконец сюда! – и в самом деле, сияющую желтизну радужной омрачали лишь три еле заметных чёрных пятнышка, похожие на чернильные кляксы. – Я Кинкажу! – объявила она торжественно.
– Болтушка ты, – буркнула небесная из-под крыла.
– Нет, ну как мне тут нравится! – продолжала тараторить Кинкажу, отпуская лапы Луны и запрыгивая в гамак. «Библиотека! Краски! Друзья!» – вспыхивали её мысли одна за другой. – Ты уже везде была? Библиотека такая, закачаешься! Я хоть пока и не умею читать, но из чешуи вылезу, чтобы научиться. А зал для рисования – просто чудо! Там столько красок, ты не представляешь – у всех радужных на чешуе столько не наберётся! Будем вешать свои картины на стены здесь в спальне – красота!
– Умереть, не встать, – ядовито хмыкнула небесная.
– А ты на вид здоровее, чем другие ночные, – заметила Кинкажу, окинув Луну взглядом. На небесную она, похоже, решила внимания пока не обращать. – Чешуя так блестит, можно подумать, ты радужная в маскировке… но ты ведь ночная, да?
– Просто я росла не на вулкане, – объяснила Луна. – Мама спрятала моё яйцо у вас в дождевом лесу.
– Ах, вот как? – просияла Кинкажу. – Я слыхала о тебе. Это приятно: значит, ты не из тех ночных, кто держал меня в плену. Нет, ты не подумай, я за дружбу племён, чтобы забыть старые обиды и всё такое, но всё-таки… Знаешь, там было так страшно, на вашем острове, я думала, что умру… вот и решила, что лучше подружусь сначала с какими-нибудь другими, а потом уже с ночными – но раз ты не одна из них…
Луна невольно поморщилась. «Не одна из нас», – так и думали всегда её сородичи, это звучало в мыслях окружающих все последние полгода. А теперь ещё и вслух…
– А как тебя зовут?
– Луна… то есть, Луновзора – но лучше просто Луна.
– Очень приятно, Луна… а ты кто? – Кинкажу обернулась к небесной.
«Я солдат, – донеслись мысли из-под алых крыльев, – я честно сражалась за королеву Рубин и ничем не заслужила такого… такого унижения! Учить уроки, как маленькая, и жить в одной пещере с малохольной болтушкой и учёной занудой…»
Луна обиженно понурилась, свесив крылья. Никакая она не зануда!
– О, да у нас тут секреты! – воскликнула Кинкажу, сверкнув большими тёмно-зелёными глазами. – Нам самим придётся отгадать имя своей сопещерницы! Чур, я первая! Думаю… думаю, её зовут… Хлюп! Удачное имя, правда?
Улыбаться было нельзя, слишком жарко полыхнуло гневом от скорчившейся на лежанке небесной.
– Мне кажется, – робко возразила Луна, – имя Хлюп больше подходит земляным
