наши души… – Он сделал паузу. – Я провозглашаю месячник вечеринок!.. – Голос его зазвенел. – Мы будем устраивать такие шабаши отличного настроения, которого прежде не знало не только высшее общество Рублево-Успенского шоссе, но и богатейшие кварталы Нью-Йорка и Лос-Анджелеса. Мы будем делать это назло попрыгунчикам! Пусть знают: веселимся, именно чтобы досадить им!
– Перестань! – В лице Килина отразился испуг. Шагнул к товарищу, точно намереваясь заткнуть ему рукой рот. – Ты пьян! Тебя развезло… Я не суеверный человек, но мне кажется… Не по себе от твоих слов. Есть поверье: не бросай темным силам откровенный вызов. Могут принять его!
– Отлично! Этого я добиваюсь. Эй, попрыгунчики! – закричал Барон, оборачиваясь, обводя глазами первый этаж, распахнутые двери на улицу. Через них виднелся ночной сад.
– Заткнись! Хватит! – закричал Килин. – Рустам. – Николай повернулся к хозяину дома. – Отведи его в гостевую спальню… Он должен проспаться!
– Без проблем, – ответил Азино. – Но самая роскошная гостевая комната… Она на втором этаже… Занята! Могу предложить другую. Там неплохо… Думаю, Саша, – не знаю, пьян он или нет, – прав. Мне нравится его идея!.. Вот что, – обратился он к Барону. – Я участвую в твоем проекте. Как его назовем? «Контрудар попрыгунчикам»?
– Неплохо! – откликнулся Барон. – Думаю, ребятам в саванах понравится. Утверждаем!..
50
– Слава богу!.. Была очередь?.. Молодец! – Не дожидаясь ответа, владелец «Порше Кайен» – его осунувшееся, бледное лицо было обильно покрыто потом – выхватил из рук Кости ключ с брелоком.
Павлов, отгонявший джип на мойку, выглядел, словно тяжелобольной, впервые после операции вышедший из палаты на свежий воздух.
Еще недавно, когда уезжал со стоянки у «Подмосковных вечеров», имел свежий и бодрый вид.
Тоштаголов не обратил внимания на перемену. Торопливо забравшись на сиденье, хлопнул дверцей. Посмотрев в зеркало, двинул машину задним ходом.
51
В голове у Рустама шумело от выпитого спиртного. Медленным шагом двигался вдоль дома в сторону ворот. «Интересно, где прячется Виктор?» Азино был уверен: Махмут ловко всех дурачит, заставляя разыскивать себя по темному саду, – не мог исчезнуть с участка. «А не проник ли он незаметно в дом?»
Предположение показалось Рустаму вполне жизненным. Он обернулся: окна на первом этаже особняка ярко светились. Второй этаж излучал более скромное сияние. Часть окон закрыты шторами. Сквозь них свет почти не пробивался. Единственное окно, которое не было зашторено, излучало тусклое зарево. Это была спальня самого Азино. Выходя к гостям, он оставил включенным огромный торшер с мраморным основанием и бледно-розовым абажуром. Рустам прошел уже три четверти расстояния, отделявшего особняк от высокого кирпичного забора. Остановился, вновь посмотрел на дом…
Окно гостевой спальни, в которой должны были находиться Василиса и
