очевидной их несостоятельность, хотя даже не очень проницательные люди с самого начала говорили, что это очередная химера. Я подозреваю, что и многие проводники таких химер тоже так думали, но им очень хотелось под них получить определенные инвестиции, а благодаря инвестициям – рост собственного социального статуса. Были еще люди, которых очень устраивал очередной идеологический бум. Но были и люди, которые искренне верили в эти программы, хотя объективно они очень часто наносили стране колоссальный вред.
Я хочу еще оговорить, что такого рода программы, как правило, не возникали на пустом месте. Они не были абсолютно бессмысленными. Если взять программу химизации, то необходимость создавать заделы в этой области, безусловно, была. Был свой резон в идее создания современных систем автоматизированного управления и связи. Даже знаменитая кукурузная кампания не была абсолютно бессмысленной. Она имела в своей основе совершенно реальную необходимость укрепления кормовой базы животноводства. В каких-то пределах расширение посевов кукурузы могло быть вполне разумным решением. Но Хрущев придал этой идее гигантские, абсурдные масштабы (отчасти в этом сказался его темперамент).
Таким образом, во всех этих технократических идеях мы можем проследить реальную и фиктивную составляющие. Их соотношение в разных программах было различным. Чем больше та или иная программа соответствовала насущным нуждам военно-промышленного комплекса, тем более велик был в ней удельный вес реальной ресурсной составляющей. Таковы были, к примеру, программы по развитию мощностей для производства цветных металлов. Эти программы не всегда соответствовали насущным производственным нуждам, часто они осуществлялись с упреждением, со своего рода гигантоманией, но все же они заканчивались вполне реальными вводами мощностей. Однако чем дальше мы переходим от нужд военно-промышленного комплекса к гражданским нуждам, чем более велик становится в этих идеях элемент фикции, вплоть до чисто фиктивных программ, которые обещали спасение страны как бы из ничего, без каких-либо ресурсных вливаний.
Именно под этим углом зрения я хотел бы высказаться о самой идее хозяйственной реформы, как продукте такого технократического мышления. Дело в том, что хозяйственная реформа для многих технократов была очередной "новеллой"в этом списке технократических рецептов спасения страны. Они всегда были готовы к восприятию такого очередного рецепта. Достаточность подобных мер, при их способе мышления, никогда не подвергалась сомнению в силу узости их кругозора. По этой причине, будучи экономическими дальтониками, эти люди воспринимали идеи любых хозяйственных реформ характерным для них образом. Проблема достаточности и сопряженности с экономикой предложенных в реформе мер рассматривалась ими под тем же технократическим углом зрения. Другими словами, тем же самым способом, каким они оценивали чисто технические задачи, они оценивали
