срок.
– Я же говорила, что я ни в чем не виновата. Вы же мой адвокат и должны делать так, как я скажу. Или я ошибаюсь?
– Именно так. – Роджер Ли надел очки в тонкой никелевой оправе. – Но поверьте мне, иногда лучше признаться в том, чего не совершал. В таком случае срок не будет большим, всего несколько лет. Вполне возможно, что вас обменяют на кого-нибудь из советских диссидентов или политических заключенных, и вы вскоре окажетесь на родине.
Но почему она ему не верит? За последние сутки Таня поняла: никогда не надо соглашаться с тем, что тебе навязывают. Роджер Ли хочет, чтобы она признала себя виновной. Таня не терпела, когда ей навязывали чужое мнение. С какой стати она должна признаваться в преступлении, которого не совершала.
– Таня, вы, видимо, не до конца понимаете, что с вами произойдет, если вас признают виновной, – продолжал Роджер Ли. – Я не принадлежу, увы, к сонму топ-адвокатов, которые купаются в лучах славы, вызволяют, подобно Перри Мейсону, клиентов из любых переделок и загребают астрономические гонорары. Я – обычный законник, не особо удачный, но тем не менее хорошо устроенный в жизни. Поэтому нужно использовать любую возможность, тем более обвинение само идет на уступки. Мы обговорим с вами цену за то, что вы подпишете некоторые документы. Процесса как такового не будет, вы получите определенный тюремный срок, без этого, к сожалению, никак нельзя…
– И что произойдет дальше? – спросила Таня.
Роджер Ли дернулся, вопрос застал его врасплох. Адвокат походил на автомобилиста, который неожиданно на большой скорости увидел, что выехал на встречную полосу, а на него движется бензовоз.
– Дальше… – сказал он. – Вы отправитесь в тюрьму, Таня, но поверьте мне, это будет всего несколько лет, мы обговорим с вами детали. Так будет лучше для всех.
– Нет, – четко произнесла Таня. – Для меня это не лучший выход. Я не собираюсь признавать себя виновной.
– Никто не заставляет вас принимать скоропалительные решения. – Роджер Ли моментально пошел на попятную. – Это один из вариантов, не более того. Но я советую вам хорошенько поразмыслить.
Таня подняла на адвоката большие глаза, в которых светились уверенность и упрямство:
– Я не верю в то, что американские юристы, которые, по вашим же словам, прибыли сюда, чтобы изничтожить меня, позволят мне так легко отделаться. Я невиновна, именно из этого я и буду исходить. И мне все равно, мистер Ли, с вашей помощью или без нее, но я добьюсь правды.
Адвокат поднялся из-за стола, бросил взгляд на зеркало, занимавшее практически всю стену, и сказал:
– Хорошо, госпожа Полесская, я думаю, на сегодня достаточно. Вы устали, вам требуется отдых. Я переговорил с господином Пачелли, директором тюрьмы. Вы уже встречались с ним. Он согласился с тем, что у вас должны быть более комфортабельные условия. Вас переведут в другую камеру.
– А что, в итальянских тюрьмах, как в отелях, камеры делятся на первый,
