которые жаловались то на зубную боль, то на надоевшие мозоли, то на ломоту в суставах. Некоторые старушки просто забегали поболтать или передать гостинец в благодарность за оказанную ранее помощь. Алида без устали бегала на огород за свежими травами, помогала готовить отвары и мази, запекала пирог со щавелем на обед и заваривала бабушке ее любимый кофе с какао и свежими сливками. Без этого напитка старая травница работать не могла.
Распрощавшись вечером с последним пациентом, которым, к досаде Алиды, оказался не белозубый конюх, а кашляющий старик Пхен, она наконец смогла перевести дух и уселась на скрипучем крыльце. Закат золотил небо над деревенскими шиферными крышами, а где-то на востоке набухала багровая туча, словно синяк на теле.
«Ночью будет дождь», – подумала Алида. Она любила засыпать под перестук капель по старой крыше, и вид умытого влагой леса по утрам непременно дарил ей отличное настроение на весь день.
– Хватит сидеть на ступенях, платье запачкаешь, – проворчала бабушка, выглянув из окна. – Шла бы ты в дом, девочка. Скоро грянет.
Алида послушалась. Они с бабушкой выпили чаю с кусочком сыра и отправились спать, каждая в свою комнату. Звезд в окне видно не было: туча затянула все небо, и первые робкие капли застучались в стекло, как напуганные птицы.
Страшный грохот разбудил Алиду среди ночи. Ветер выл в печной трубе с неистовой яростью, крыша хлопала листами шифера, будто раненый ворон, которому никак не удавалось взлететь. Снизу послышался крик бабушки, и Алида, быстро нацепив платье, сбежала по лестнице. Сонный Мурмяуз поковылял за хозяйкой.
Ярчайшая молния вспорола небо, осветив все уголки дома и ослепляя привыкшие к темноте глаза. Алида зажмурилась.
– Они вернулись! Собирай вещи, Алида! – кричала старая травница, лихорадочно копаясь в ящиках и шкафах.
– Кто вернулся, бабушка? Что ты ищешь?
– Собирайся, я сказала! Бери обувь, травы, флягу с водой. Шевелись!
Алида, совершенно не понимая, что происходит, схватила свою гобеленовую сумочку на длинном ремешке и принялась складывать туда пучки лекарственных трав. Дом угрожающе трясся, словно ветер решил избушку подхватить, закружить в вихре и забросить куда подальше. «Как в той сказке про девочку и щенка, которые улетели в волшебную страну», – вспомнила Алида, когда особенно сильный порыв содрал часть кровли, и холодный воздух ворвался в дом. Ей было страшно, ведь настолько жестокая буря еще ни разу не накрывала их деревеньку. И куда страшнее было видеть, как нервничает и суетится обычно спокойная и мудрая бабушка, спешно роясь во всех ящиках комодов и тумб.
Ночь сотрясали такие яростные раскаты грома, будто хотели до смерти перепугать всех жителей деревни. Снаружи доносились крики людей и треск несчастных домов, раздираемых на куски бурей. В лесу со стоном упало дерево, а молнии сверкали так часто, будто наверху кто-то чиркал отсыревшие спички, одну за другой.
– Береги
