семейное. Без этого ее родители не стали бы владельцами самых крупных и прибыльных в мире заводов по производству кормов для кошечек, собачек, хомячков и прочих четвероногих (или двуногих) друзей человека. Дороти была одной из самых богатых дам Америки, я никогда не знал, каково ее состояние на самом деле, думаю, что-то около семисот или семисот пятидесяти миллионов.
Я познакомился с Дороти Каплан в клинике. О нет, она никогда не злоупотребляла алкоголем, она даже апельсиновый сок пила точно по расписанию. Однако ее незадачливый кузен, как и я, любил джин-тоник, смешанный с водкой. Он тоже проходил реабилитацию в клинике для алкоголиков, и Дороти регулярно приезжала навещать его.
То, что Кирилл Терц находится в подобном заведении, было секретом Полишинеля. О моей страсти к бутылке и прямой от нее зависимости знали почти все, но газеты предпочитали деликатно об этом молчать. Не из-за чувства такта, разумеется, а благодаря тем деньгам, что им платила киностудия, с которой у меня был в то время контракт.
Именно Дороти наставила меня на путь истинный. Она была немного чокнутой особой, до ужаса увлекалась паранормальными явлениями, ждала скорого конца света, верила, что инопланетяне живут среди нас, а «летающие тарелки» на самом деле регулярно садятся около ее калифорнийского поместья. Помимо этого она слепо доверяла предсказателям, обожала гороскопы, а в особенности питала страсть ко всякого рода амулетам и талисманам.
Бедняжка не была красивой, даже симпатичной назвать ее можно с трудом. Она побывала два раза замужем, и каждый брак заканчивался для нее полным разочарованием в мужчинах. Детей у Дороти не имелось, поэтому ее многочисленные троюродные племянницы и племянники алчно ждали того момента, когда она переселится к своим зеленым человечкам.
Однако Дороти могла быть очаровательной, несмотря на все свое сумасшествие. Именно с ней я понял, что вовсе не обязательно пить, дабы сдвинуться по фазе. Но все ее увлечения не мешали Дороти железной рукой вести свои консервные заводы и получать ежегодно мультимиллионные доходы. Супруга президента Рейгана, также слепо доверявшая гороскопам, была одной из лучших подруг Дороти, она являлась одной из «них», самых влиятельных, богатых и почитаемых.
Мне стало чуть жаль ее, когда я увидел, как многочисленные родственники тянут из нее деньги, пользуясь ее доверчивостью. Она же, казалось, не замечала этого. Между нами не было любви, однако она меня понимала. Так мне казалось во всяком случае.
Мы заключили брак после того, как меня выпустили из клиники. Я снова не пил, мужская сила вернулась ко мне. Прежняя жизнь, разнузданная и фонтанирующая алкоголем, мне надоела. Хотелось семейного уюта и детей. Дороти была уже не молода, однако мы в любой момент могли бы усыновить ребенка…
На самом деле совместная жизнь с Дороти Каплан оказалась сущим адом. Я ненавидел ее гороскопы и хрустальные шары, она попрекала меня моим прошлым и называла «неудачным актеришкой». Говорила,
