хотя родители до самой смерти надеялись на чудо, внушая себе, что их старшая дочь вот-вот вернется живой и невредимой.
Надежда Сергиевна настояла на том, чтобы ей предоставили возможность взглянуть на цветные фотографии. Боже, это в самом деле Татиана! Ее сложно узнать, но это – она! Красавица с льняными волосами и зелеными глазами, которая считалась самой симпатичной студенткой на курсе и отвергала одного ухажера за другим, превратилась в страшную мумию с коричневой кожей и раскрытым в немом крике ртом.
Эксперты объяснили, что под воздействием влажной среды и постоянно низких температур (тело было найдено на дне десятиметрового колодца) произошла естественная консервация, которая предотвратила неминуемый распад тканей. Иначе бы от Тани остались только кости…
– Я хочу ее видеть, – сказала Надежда.
Сувор, пряча глаза, ответил:
– Это невозможно. Гремислав Гремиславович распорядился…
– Мне все равно, как распорядился Гремислав Гремиславович! – повысила голос Бунич. – Это моя сестра, и я хочу видеть ее. Где вы держите ее тело?
– Гремислав Гремиславович распорядился кремировать останки, что и было сделано два дня назад по завершении всех необходимых процедур, – ответил директор КГБ.
Надежда Сергиевна шумно вздохнула. Гремислав целую неделю знал о том, что тело Тани нашлось, и в итоге велел его кремировать, поручил сообщить ей об этом Огнедару, а сам улетел на неделю за границу! Как это на него похоже – заставить других выполнять все по собственному плану, а самому находиться в стороне и незримо всем руководить.
– Так, – медленно и подозрительно спокойно произнесла Надежда. Она поняла, что не стоит вымещать обиду и негодование на Огнедаре. Не мог же он ослушаться своего непосредственного шефа, президента страны? Не мог.
Надежда представила, что она скажет Гремиславу, когда тот вернется в Экарест. Что она скажет…
Гремислав все рассчитал – к моменту его возвращения ее гнев пройдет, эмоции улягутся. И даже если она на повышенных тонах и будет требовать от него объяснений, то он, как водится, выслушает ее, пока поток упреков не иссякнет и ей самой не станет стыдно за свою истерику, затем спокойным тоном логично и убедительно объяснит ей, что другого выхода не было, и она, как всегда, поймет, что это так! Даже если сделает вид, что не согласна, по прищуру его сапфирово-синих глаз она поймет, что Гремислав знает: жена признала свое поражение, он заставил ее согласиться с собой. Гремислав обладает удивительным качеством убедить любого в своей правоте: ему не нужно повышать голос или оказывать давление – после десяти минут беседы с ним оппонент, к своему ужасу, вдруг понимает, что аргументы Бунича весомее и то, о чем он говорит, единственно правильное решение. Она много раз испытывала на себе этот его дар убеждения, видела, как Гремислав в считаные минуты разрешает конфликтную и казавшуюся безвыходной ситуацию. Противник, невольно соглашаясь с Гремиславом,
