style="font-size:15px;"> Поглаживая на моей ягодице усики моего Мушуки, он прошептал мне на ухо:
Святой Георгий ночи краткой,
Горжусь лишь тем я, что украдкой
Смог нужные слова найти,
Чтобы к дракону подойти.
Я улыбнулась в темноте и стала ждать своего часа.
Я не хотела засыпать. Заснуть значило бы довериться, отдаться.
Конечно, я уже страдала вопреки самой себе, еще бы. Когда кто-то тебя смешит, сколько ни отрицай, но твое сердце уже поимели.
4
В итоге я поехала на ИВОНе в 06.06.
Меня окружали примерно те же люди, что были несколькими часами ранее на станции «Шатле», разве что уборщики из другой смены.
Все в состоянии коматоза.
Прижавшись лбом к стеклу, я жевала воображаемую жвачку, чтобы не так сильно сжимало горло.
Мне очень хотелось плакать. Я цеплялась за всякие глупости. Усталость, холод, ночь… Я твердила себе: «Все потому, что ты не выспалась, но вот сейчас ты примешь душ и сама увидишь, станет легче». Я выставила звук на максимум, чтобы снова заглушить все остальное.
В наушниках пела Адель. Я обожала ее голос. Он был моим собственным. Все время на грани надрыва. Ну и, конечно, до конца песни я не выдержала.
Что ж, по крайней мере не нужно будет смывать макияж.
Отыметь, оттрахать, засадить, вдуть, перепихнуться, отхерачить, чпокнуться, отработать, шпилиться, проштамповать… Вечно эти вспомогательные слова, чтобы говорить о любви, когда понятно, что никакой любви тут нет и быть не может. Но я – я никогда никому об этом не говорила, в особенности Самии, – но я, когда… У меня не бывает без. Мое тело, оно… Мое тело – это я. Это тоже я. Это то «я», которое внутри и…
И именно поэтому всякий раз я несу потери. Теряю перья.
Скорее – чешуйки.
Всякий раз.
Сама я никогда никого не предавала.
Никогда.
Я всегда любила по-настоящему.
О, смотри-ка… Вот и они: многоэтажки, граффити, комиссариаты полиции, капюшоны, плевки.
Вот я снова и дома.
Покинув ИВОНа (того поэта я даже не узнала, как зовут), я глубоко вздохнула и отправилась прямиком домой, в постель.
Я дула на свои пальцы, улыбалась сама себе, подбадривала. Ладно, говорила я себе, ладно… В этот раз все было по-другому, в этот раз тебя отблазонировали.
Ну все-таки.
Это высокий класс.
Нелегалка
1
Я переехала с детьми в крохотную квартирку за Пантеоном.
Пятый этаж без лифта, никудышная, несуразная, вся кривая и косая, я подсняла ее у сестры своего бывшего научного руководителя, с которой никогда в жизни не встречалась, и по телефону оказалась неспособной даже сказать, как долго намерена здесь прожить. Временное решение, временное положение, временная мера, она только об этом и говорила, и я предпочла ей не перечить. Конечно. Конечно. Все это временно. Я поняла.
Из
