переспросил юноша и нервно завел руки за спину, чтобы скрыть дрожащие пальцы.
– Да. Господин Мёрке, вы же целитель. Пойдемте скорее, для вас это плевое дело, а мы – народ, врачеванию не обученный, мало ли что случится. Я у кобылы-то роды принять без Унгдэ не рискну, а тут жена.
– Хорошо, дайте мне несколько минут собрать инструменты, – попросил Квелд и подтолкнул мужчину к выходу. – Куда нам подойти?
– Нам? Ваша сестрица – тоже целительница? – просветлел селянин.
– Вроде того… Так где ваш дом?
– Вас встретит моя дочка и проводит. Не задерживайтесь, господин Мёрке, госпожа Мёрке, – мужчина отвесил поклон Натт.
Когда дверь закрылась, девочка не выдержала:
– Квелд, что это было?
– О боги, Натт, пойдем со мной, или я умру от волнения. Я же никогда не… – брат закусил губу.
– Зовешь некроманта в дом суеверных стихийников? Я не самый лучший талисманчик, – предупредила девочка.
– Плевать, посидишь в соседней комнате. Прошу, Натт, ты нужна мне, – взмолился брат, и девочка взяла его руки в ладошки.
– Выдыхай. Ты тот еще зубрила, справишься! Где твои инструменты?
Не тратя времени, они поспешили в конюшню, где Сьен уже вовсю трудился над повозкой. Он коротко кивнул Квелду и Натт и вновь занялся треклятым колесом. Старший Мёрке нашел свой рабочий чемоданчик среди вещей, сваленных в углу мастерской. Едва он пробежался пальцами по застежкам, волнение сразу же улеглось. Юноша улыбнулся своим мыслям и подхватил под локоть сестру. На улице их уже поджидала девочка лет шести с растрепанной косой пшеничного цвета. На ее шее был криво повязан шарф, пуговицы на плаще застегнуты через одну, а на ногах разные носки. Натт почувствовала внезапный прилив нежности к малышке, которую явно в спешке одевал перепуганный отец.
– Вы Мёрке? – она придирчиво прищурилась. – Рыжие! Мама говорит – к беде!
Брат с сестрой переглянулись. Им порядком осточертело давнее суеверие людей, что рыжий цвет – предвестник неприятностей. Хотя в случае с Натт они к ней липли, не давая передышки.
– А ты сама как думаешь? – вдруг спросила заклинательница.
– Он светлый, – она указала на юношу. – А ты странная!
– Это как? – обиделась Натт, потому что малышка тоже была весьма странной, только Натт никак не могла понять, что ее так смущает помимо нелепой одежды.
– Просто странно пахнешь, – ребенок демонстративно принюхался. – Ночью!
– У ночи есть запах? – удивилась некромантка.
– Натт, потом наговоритесь, пусть отведет нас к матери, – раздраженно бросил Квелд, и маленькая девочка, поглядывая на рыжую незнакомку, повела их тускло освещенными улицами к своему дому.
Входная дверь была распахнута, а над проемом покачивалась чадящая лампа.
– Форта! Почему так долго? – рыкнул отец на дочь, но она лишь
