в горло. Наконец Лизу вывернуло. Она проделала манипуляцию с вилкой еще раз. В третий раз желудок отозвался болезненными спазмами – он был пуст.
Тщательно смыв остатки пищи в канализацию, Лиза уставилась на себя в зеркало. Так она долго не протянет, если бегать в ванную после каждого приема таблеток. Они собираются убить ее на следующей неделе, а сегодня – пятница. Значит, единственная возможность не погибнуть от «несчастного случая» или «самоубийства» в клинике профессора Геллендорфа – побег.
Самым сложным было делать вид, что все по-прежнему в порядке. Лиза знала: у нее всего несколько дней для того, чтобы найти выход из мышеловки. Покинуть клинику казалось невозможным: комнаты пациентов располагались на втором и третьем этаже, и спуститься вниз, на первый, без сопровождения медперсонала никто не мог – для этого требовалось миновать несколько решеток, ключи от которых у врачей.
Прогуливаясь по парку, девушка напряженно думала о том, как же удрать из клиники. Выломать решетку на окне, разорвать простыню и одеяло на лоскутки, связать из них канат и спуститься вниз? Нет, тоже не выход, ведь под окнами бушующее море, острые скалы.
Если раньше дни тянулись неимоверно долго, то теперь, когда Лиза узнала о том, что ей осталось жить совсем немного, они пролетали с неимоверной скоростью. Она питалась фруктами и пирожными, полагая, что в них трудно что-либо подсыпать, остальную еду выбрасывала в унитаз.
В воскресенье, зная, что Геллендорфа и большей части врачей в клинике нет, она рискнула проникнуть в кабинет профессора. Не исключено, что в его архиве найдется ответ на вопрос, кем же она является.
Дверь в приемную была приоткрыта – медсестра что-то строчила на пишущей машинке. Лиза притаилась, выжидая удобного момента. Он наступил, когда раздался звонок телефона и медсестра, сняв трубку, произнесла:
– Да, сейчас я его позову!
Девушка отпрянула от двери и забежала за угол. Медсестра вышла из приемной и направилась в ординаторскую, Лиза, глубоко вдохнув, бросилась в приемную. Она знала, что времени у нее в обрез, вряд ли больше двух или трех минут. Если ее здесь застукают и увидят, как она копается в письменном столе секретарши профессора, последствия будут самые плачевные.
Ключи висели за стеклом в небольшом ящичке около стола. На каждом ключе имелась табличка с надписью. Лиза схватила тот, где значилось «Запасной для кабинета профессора Г.», и повесила на его место ключ, висевший в самом низу. То же самое она проделала и с ключом от приемной. Увы, ключей от решеток или входной двери там не было.
Она выбежала прочь, и вовремя, потому что секундой позже из-за угла вывернула медсестра в сопровождении дежурного врача. Лиза боялась, что медсестра заметит исчезновение ключей и поднимет тревогу, но нет, все было тихо.
Сестра покинула пост незадолго до ужина. Лиза, следившая за ней из коридора, увидела, как та закрыла приемную и отправилась восвояси. Девушка поняла, что пробил ее час. Она подбежала к двери и вставила
