и визгом. Еда продолжается очень долго. Понимает разницу между черным и белым хлебом, отдавая преимущество белому. Иногда, ночью, мы слышим, как младенец просыпается, ворочается и нерешительно произносит в ночной тиши: – Дай хлеба с маслом! – после чего опять засыпает. Растрогала меня вчера тем, что, зайдя утром в комнату, где я дремал, очень тихо вышла оттуда, закрыла дверь, ушла на кухню. И там кому-то рассказывала: «Папа Суля бай»… Очень упряма, капризна, ревнива… В требовании папинчиков переходит все границы здравого смысла. Но я ее, все равно, люблю. Только что узнал, что Саша сегодня говорила: – Полено хочет бай! – при этом укутывала и баюкала вышеупомянутое полено. Мой ребенок!
(А.Б.)
26 марта – Гале 7 лет. День рождения замотали.
Наблюдая из окна салют, Саша кричала:
– Ой, салют, мама! Еще салют! О, еще салют!
28 апреля 44.
Мы с папой Абой спорили о том, кто поведет Галю в первый раз в школу. Галя внесла ясность:
– В первый день поведет меня мама Фрида, во второй – папа Аба. В третий – мама Соня, а в четвертый, если захочет – Шура.
Запись А. Б.
6 июня 44.
Без мамы.[18]
(Из воспоминаний стриженого младенца).
В первую ночь (под утро) выразила удивление: – Мама Фрида спит? Повторила несколько раз с удивлением. Днем несколько раз вдруг спрашивала:
– Мама Флида плидет? Спрашивала именно вдруг, ни в разговоре, ни в логике событий этой темы не было. Видно, в маленькой головке идет своя работа, мама помнится, и ее возмутительное отсутствие продумывается. Видно, мама снится. Вообще-то Саша привыкла ко мне и по ночам, даже сквозь густой сон, говорит: «Папа», а не «мама». Однако, был случай, когда проснулась с криком: – Мама! – и долго плакала сознательно, с открытыми глазами, звала маму жалобно и горько, вопросительно и беспомощно глядя на меня.
Засыпая днем, рассказывала сама себе:
– Мама Флида на баботе, плинесет Сашеньке булочку беленькую… Этот вариант прочно вошел в сознание, часто повторяется, иногда с вопросительным оттенком. Выдумала про булочку сама.
– Как звать куклу, папа?
Это было спрошено непринужденно, светским тоном, без всяких предпосылок, удивительно похоже на взрослого человечка.
Наблюдал, незамеченный, следующую сцену: кукла сидит на диване, а Саша тычет ей в морду пенал, приговаривая:
– Вкусно? Сладко?
Интонация была такая выразительная, что можно было лопнуть от смеха. Что я и сделал!
(А.Б.)
В конце апреля должна была занести, но не успела, следующую запись: Саша владеет разными словесными штампами. «Не надо бить по попке», «Буду щипать щечку» (мне, папе, маме Соне и другим), «Дай папинчик, мама», «А ты что делаешь?», «А это чего?» – все это неизменно повторяется по несколько раз в день. Кроме того, спрашивает соседа: – Дядя Федя, много времени? (много лема) и независимо от ответа спешно произносит: пора кормить!
Фрида Абрамовна ездила в командировку в село Покровское собирать материал для работы над книгой «Двенадцать отважных» (в соавторстве с Т.А. Печерниковой) о подпольной организации подростков на оккупированной территории.
