Морозное, солнечное, дарящее чудесные ожидания. Олег еще более прекрасен. Он носится по Обухову в сопровождении целой кавалькады из десятка машин. Какого черта? Да разделитесь вы и прочесывайте участок за участком! Но нашим партийцам, съехавшимся со всей Украины, хочется быть сопричастным лидеру. Рядом с ним – круто. Андреналиновый выброс сделал его сверхэнергичным, и эта энергия заряжает весь эскорт.
15.12.2013. 09.12
– Терміново на Каштанову 14 до Олега.
Зачем мне туда ехать? У вас там куча народа. Но если лидер требует… Жмем на Каштановую. Наши заблокировали две машины у избирательного участка. В салоне внаглую торговали бюллетенями. А теперь заперлись изнутри и прямо на сидушках жгут бумаги. Извлечь карусельщиков из машины невозможно. Подобное действо может быть квалифицировано как разбойное нападение. Ждем представителей официальной власти. Двадцать минут ждем. Тридцать.
Появляется Олег. За ним, горько понурив головы, бредут двое растерянных патрульных. Чтобы не идти на вызов, горемыки в собственном отделении милиции спрятались от Ляшко в кладовке, но были извлечены чуть ли не за ухо.
Не люблю ментов, однако в эти дни людям в погонах можно искренне посочувствовать. С одной стороны, начальство требует: «Не реагировать», а с другой – по отделению бегает страшный человек с депутатской корочкой и включенной камерой и требует исполнения «закона о выборах»!
Из щелей «Волги» валит дым горящих бюллетеней, но запершиеся в салоне презирают смерть и не открывают дверей, ругаясь, словно старообрядцы, что из пылающих срубов слали проклятия патриарху Никону. Олег трехэтажным матом требует вскрыть машину и немедленно спасти людей. Смотреть на ругающегося Олега можно много дольше, чем на огонь, воду и людей, делающих твою работу. В голове тут же всплывают строки из пушкинской «Полтавы»:
Выходит Петр. Его глаза
Сияют. Лик его ужасен.
Движенья быстры. Он прекрасен,
Он весь, как Божия гроза…
Жаль, что не могу дождаться развязки, так как получаю смс-ку от очередного респондента.
15.12.2013. 09.42
– Киевская 76. Тетка в белом пуховике предлагает заполнить бюллетени.
Прыгаем в бусик и выезжаем на точку. Та, что сегодня терзает мое сердце в клочки, безропотно таскается за Марком Викторовичем в поисках загадочной тетки. Многолюдно. Солнышко чуть растопило ледяную крошку, и приходится шлепать по слякоти. Еще и ветерок сырой поднялся. Она не жалуется. Да и не слушал бы я жалоб. В этот день для меня не существует ни женщин, ни детей. Блин, опять промах. Мы выслеживаем уже третью бабу в белой пуховой куртке, и ни хрена.
– Все, Ира… пора валить…
– Хорошо.
Кто ты, покорно шлепающая за мной девушка в смешных ботинках? Я не знал, что к журналистике это безликое существо никакого отношения не имеет. Ее появление в Обухове в день выборов оказалось делом слепого случая. (Неожиданная встреча с давней подругой Лисицей, предложение прошвырнуться
