находились в доме. Так что в помощниках у Меринды недостатка не было. Казалось, все были счастливы, и так будет всегда.
Совиньон постепенно стал забывать о своей утрате, и вскоре стал вполне нормальным, веселым мальчиком. Меринда и Инантру делали все, чтобы заменить ему родителей. Со всеми членами семьи он был вежлив и ласков, внешне это был чуткий и послушный ребенок. Но к Эскандерии мальчик питал особую привязанность. Несмотря на ее дерзкий, порой вспыльчивый характер, ему хотелось все время проводить с ней.
Дети подружились. Инантру был рад и за мальчика, и за дочь. Ему показалось, что с его появлением она стала как-то мягче и добрее. Они вдвоем обожали играть в саду. Иногда они носились по дорожкам, играя в догонялки или в прятки, вместе с любимым щенком Тегом, которого подарили семье в день рождения Сабринды. Это был веселый лохматый чау-чау, белый с черными пятнами и отвисшими ушами. Дети визжали и резвились, пес заливисто лаял, и порой Меринде и бабушке приходилось утихомиривать их, чтобы они не разбудили малышку.
Наигравшись и набегавшись, дети любили укрываться в одном из укромных уголков сада. Они построили шалаш из веток, и часами сидели там, рассказывая друг другу придуманные истории, между тем как Тег дремал у входа. Иногда они засиживались дотемна, и тогда сам Инантру приходил за ними, чтобы отвести домой и уложить спать.
Однако что-то его настораживало. Он вспомнил о предсказаниях звездочета, видя, как сбываются его предначертания, и что появление мальчика в их доме может оказаться испытанием для всех.
«Ладно, поживем – увидим, – думал он. – Пока нет оснований для беспокойства».
Казалось, только одному человеку появление Совиньона не прибавило радости. Это был троюродный брат Тамингл, который со своей матерью навещал дом Инантру каждую неделю. Эскандерия по-прежнему радовалась его приходу, просила, чтобы они пели вместе, и пыталась приобщить Совиньона к их беседам и занятиям музыкой. Тамингл не показывал виду, что ему не по душе появление нового брата, но чувствовалось, что между ними возникла неприязнь. Очевидно, оба ревновали сестру друг к другу, хотя их воспитание не позволяло им проявлять наяву свои чувства.
Вскоре нашелся учитель для Эскандерии, который стал обучать ее языку народа Ог. Тамингл тоже изъявил желание посещать эти занятия, и раз в неделю они с девочкой приходили в храм, где старый учитель, выходец из далекой страны, обучал их говорить на его родном языке. Он обучал их также и песням, которые они учили и пели с особым удовольствием, и рассказывал им много интересных историй о своей далекой земле, которые они слушали с широко раскрытыми глазами.
Однако Совиньон не проявил особого интереса ко всему этому, хотя Эскандерия усиленно звала его ходить на уроки вместе с нею. Он побывал там два раза, но каждый раз засыпал, и больше его не уговаривали. Однако мальчик сильно скучал, пока его любимой сестры не было рядом, и каждый раз с нетерпением ждал ее возвращения, встречая у выхода из храма.
Самым любимым занятием детей было посещение лесного озера. Дом жреца
