правил приличия, неизвестно кем придуманных, законов цивилизованного общества.
– Привет, – ответила я и пожала руку.
Она была горячая. Но все же, повинуясь инстинктам, я довольно быстро одернула её. Было в нем что-то, что заставляло держать ухо востро, хотя внешне это никак не проявлялось. Просто парень – молодой, привлекательный и беззастенчиво наглый, прекрасно знающий себе цену, но не лишенный некоторой сдержанности. Вот уж не знаю, как все это уживалось в нем, но коктейль получался опьяняющий. Он быстро смерил меня надменным взглядом и тут же «включил» вежливость, как он её понимал:
– Прекрасно выглядишь.
А вот тут уже я включила все то, что называлось деловой хваткой в кругах взрослых и совершеннолетних:
– Ты нас отвлек от беседы. Надеюсь повод у тебя серьезный.
– Более чем, – сказал он и одарил меня улыбкой, что называется «на миллион долларов».
Красивый мальчик.
– Есть у меня предложение, от которого ты и твои друзья не смогут отказаться.
– Нам и так неплохо.
– Я предлагаю что-то получше, чем просто «неплохо». Будете внукам рассказывать.
Я засмеялась.
Тут за его спиной возникли четверо – дворняжки, такие же, как тот, что сейчас красовался передо мной. Это заставило меня напрячься. Неосознанно, лишь на инстинктах. Те, кто рос в девяностые, всю жизнь буду носить в себе непреодолимый страх перед подростками, собирающимися в группу более трех человек. Это закладывается где-то глубоко, так что и не сразу-то понимаешь головой – ты еще не понял, что тебя напугало, а страх уже сработал. Смеяться я престала. Я окинула взглядом это сборище – лица откровенно наглые, глаза не прячутся и смотрят на тебя прямо, плечи расслаблены, носы вниз, как у собак. Пока они разглядывали меня, спина моя покрылась холодным потом, хотя ничего плохого они не говорили и не делали.
Тут за моей спиной звякнул звонок, и я услышала голоса Светки и Вадика. Они бубнили что-то неразборчивое и уже не были такими радостными, как десять минут назад. Следом за ними вышли и наши полуголые аниматоры. Ноэль подошла ко мне.
– Привет, Настёна, – тихо, ласково сказал сероглазый блондин. – Как работается?
Он улыбнулся ей, но Ноэль, то есть, как теперь выяснилось, Настя, от его улыбки только белее стала. Она подняла на него глаза и сказала:
– Привет. Прекрасно. Вот хочу людей на каруселях покатать.
– На каруселях? Молодец, – сказал дворняжка и обаятельно улыбнулся.
Тут из-за моей спины послышался полупьяный бас Вадика:
– Ребят, чё, у нас проблемы какие-то? – с этим словами огромный хирург-ортопед вышел вперед, осматривая хмурым взглядом молоденьких мальчишек, на полголовы ниже него. В обычной ситуации мне бы стало значительно легче, ведь когда рядом огромный мужик, любой женщине дышится легче. Но это в обычной ситуации. Сейчас же мне стало совершенно не по себе – дворняжки вдвое меньше нашего Вадика не напряглись, не испугались огромного дядьки.
