но и на проведение конкретных акций советской внешней политики после прихода Гитлера к власти, стремительного роста германской военной машины и появления нацистских планов экспансии на Восток. Перед серьезной угрозой необходимо было думать и решать проблемы укрепления обороноспособности Красной Армии, ее оснащение новейшей военной техникой, отбросить устаревшие догмы о том, что в будущей войне основой обороноспособности армии будут не моторы танков, самолетов, самоходных орудий, а конница и тачанки. Создавалась разветвленная связь технического шпионажа, в первую очередь в области новейших технологий и конструкций в самолетостроении, танкостроении, артиллерии, противовоздушной обороне, ракетостроении. Каждая из противоборствующих сторон хотела знать, какие новые виды вооружения поступают на вооружение армии, кто из конструкторов лидирует в создании новых видов оружия. Эта задача, как с одной, так и с другой стороны, была довольно сложной… Технический шпионаж со стороны противоборствующих государств процветал. Не дремала и советская разведка.
Нелюбовь Сталина к евреям заставила диктатора забыть о национальностях вообще, обстоятельства требовали сплочения и высокой напряженности, чтобы осилить могущественного врага, который на своем кровавом пути не знал преград и ради поставленной цели шел на все…
«Учитель» Г.М. Штерна, К.Е. Ворошилов, предал своего ученика. В тяжелые дни боев под Москвой, осенью 1941 г., тот был необоснованно арестован и расстрелян. Под приговором о расстреле есть и подпись Ворошилова, которому Г.М. Штерн служил верой и правдой. В том числе и непосредственно в Наркомате обороны. Впоследствии он был реабилитирован.
Когда Яков Владимирович Смушкевич вернулся с Дальнего Востока, ноги у него кровоточили, но он был счастлив: задание Родины выполнил. Его военное искусство, самоотверженность были отмечены. Вместе с тремя своими питомцами – летчиками, участвовавшими в боях в Испании и на Халхин-Голе, он впервые в стране был награжден второй Золотой звездой Героя Советского Союза. Ему присвоили звание генерал-лейтенанта авиации, назначили начальником ВВС.
На правительственном приеме в честь Первого мая в 1941 г. в Кремле Сталин шел мимо столов, за которыми сидели наркомы и военачальники, Герои Советского Союза и народные артисты, писатели и дипломаты, стахановцы… Он свернул к столу, за которым сидели вместе с женами нарком авиационной промышленности Шахурин и помощник начальника Генерального штаба РККА по авиации Смушкевич. Чета Шахуриных и супруга Смушкевича встали. Бася Соломоновна передала мужу массивную палку.
– Сиди, сиди, – сказал Сталин. – Все правительство может стоять, а ты сиди! Заслужил.
Он посмотрел на свет сквозь искрящееся вино в хрустальном бокале и произнес тост за славную авиацию, за ее героев.
А потом, когда до начала Великой Отечественной войны оставалось всего пятнадцать дней, Смушкевича арестовали, на носилках увезли из госпиталя. О том, что началась
