уже поднятыми парусами.
Том получил разрешение отойти от штурвала, и Дик Сэнд снова стал на свое место.
Ветер свежел. «Пилигрим», слегка накренившись на правый борт, быстро скользил по морю. Плоский след, оставляемый им на воде, свидетельствовал об отличной форме подводной части судна.
– Вот мы и на правильном пути, миссис Уэлдон, – сказал Дик Сэнд. – Только бы, дай бог, удержался попутный ветер!
Миссис Уэлдон пожала руку юноше. И вдруг она почувствовала сильную усталость от всех пережитых за последние часы волнений, ушла в свою каюту и задремала. Это было какое-то тяжелое забытье, а не сон.
Новая команда шхуны-брига осталась на палубе. Негры-матросы несли вахту на баке, готовые по первому слову Дика Сэнда выполнить любую работу, переменить положение парусов. Но, пока сила и направление ветра не изменились, команде нечего было делать.
Однако чем же занят был в это время кузен Бенедикт?
Кузен Бенедикт изучал при помощи лупы членистоногое насекомое, которое ему, наконец, удалось разыскать на борту «Пилигрима». Это было простое прямокрылое; головка его исчезала под выступающим краем переднегрудия, усики были длинные, а кожистые передние крылья превратились в надкрылья. Насекомое это принадлежало к отряду тараканов и к виду американских тараканов.
Кузену Бенедикту посчастливилось сделать эту находку на камбузе, – он подоспел как раз вовремя: Негоро только что занес ногу, чтобы безжалостно раздавить драгоценное насекомое. Ученый с негодованием обрушился на португальца. Заметим, впрочем, что гнев кузена Бенедикта не произвел никакого впечатления на кока.
Знал ли кузен Бенедикт, какие события разыгрались после того, как капитан Гуль и его спутники отправились на злополучную охоту за полосатиком? Конечно, знал. Больше того: он был на палубе, когда «Пилигрим» подошел к месту катастрофы, где еще плавали обломки разбитой шлюпки. Следовательно, экипаж шхуны-брига погиб на его глазах.
Предположить, что эта катастрофа не огорчила его, значило бы обвинить кузена Бенедикта в жестокосердии. Чувство сострадания не было ему чуждо, он жалел несчастных охотников. Он скорбел также о том, что кузина его оказалась в тяжелом положении. Он подошел к миссис Уэлдон и пожал ей руку, как бы говоря: «Не бойтесь! Разве я не с вами? При мне вам не грозит ничто!»
Затем он вернулся в свою каюту. Вероятно, он намеревался хорошенько обдумать, какие могут быть последствия этого прискорбного события, и наметить план решительных действий.
Но по дороге он наткнулся на упомянутого уже таракана, и таракан целиком поглотил его внимание. Ведь кузен Бенедикт намеревался доказать, и вполне основательно, что, вопреки мнению некоторых энтомологов, нравы тараканов, принадлежащих к роду фораспеев, замечательных своей окраской, совершенно отличны от нравов тараканов обыкновенных, и теперь он принялся за исследование, мгновенно позабыв, что на свете существует шхуна-бриг «Пилигрим», что ею командовал капитан Гуль и что этот несчастный погиб
