и плохо прививалась народным массам, то теперь она приобрела всенародный характер. Чего только не стали приписывать евреям: убийства христианских детей с целью выпечки мацы на их крови («кровавый навет»), отравление колодцев, намеренное распространение чумы и пр. и пр. В той атмосфере массы были готовы всему поверить. Имелись и дополнительные стимулы: устранить опасного конкурента, избавиться от кредитора, пограбить евреев, завладеть их домами и имуществом.
Но наконец Средневековье кончилось. С 1517 г., когда Мартин Лютер порвал с Католической церковью и провозгласил протестантизм, историки ведут отсчет Нового времени. Протестантизм в некоторых отношениях ближе к иудаизму, чем католичество. Первоначально Лютер хорошо относился к евреям, с помощью раввинов он перевел Ветхий Завет на немецкий язык. Но в одном пункте евреи обманули его ожидания: он считал, что они валом повалят в обновленное христианство, а они, упрямцы, по-прежнему отказывались креститься! К концу жизни Лютер изрыгал в их адрес такие проклятия, которым даже Иоанн Златоуст позавидовал бы.
Следующей крупнейшей вехой европейского прогресса стал век Просвещения, как назвали XVIII в. Особенно это относится ко второй его половине. Это было время, когда творили такие титаны просвещения и гуманизма, как Вольтер, Дидро, барон Гольбах, Руссо и др. Все они были антиклерикалами. Но… семнадцать веков церковь преследовала евреев за то, что они «распяли Христа» и «отказываются принять его учение», а в XVIII в. вожди Просвещения вознегодовали на евреев за то, что они создали христианство. Хуле, которую возводил на них Вольтер, позавидовал бы и Лютер.
Однако в целом общество постепенно гуманизировалось. Великая французская революция даровала евреям гражданское равноправие. Армии революционной Франции несли еврейскую эмансипацию на своих штыках в другие европейские страны. В Западной Европе евреи были более или менее эмансипированы к середине XIX в. Казалось бы, чего же боле?
Но случилось непредвиденное. Когда евреям дали равные права, долго сжимаемая пружина еврейского интеллекта распрямилась: еврейская интеллектуальная лавина стронулась и понеслась со всё большим ускорением, сметая, как казалось многим христианам, всё на своем пути. Разве можно было терпеть, если, например, лицом немецкой культуры становился еврей Генрих Гейне? Во Франции – родине еврейской эмансипации – уже в середине XIX в. негодование просвещенных кругов общества вызывало то, что еврейская молодежь захватывала все первые места и призы в лицеях и университетах. В Германии в последние десятилетия того же века в гимназии из ста мальчиков-христиан поступали трое, а из ста еврейских мальчиков – 26. Даже в царской России, несмотря на все препоны, к моменту падения царизма каждый четвертый юрист и каждый шестой врач были евреями.
В итоге после некоторого улучшения положения европейских евреев в конце XVIII – начале XIX в. во всем христианском мире с середины XIX в. начала подниматься гигантская волна
