с цветными бусинами – и принялся манипулировать рукоятками панели управления. А чтобы не пускать в свою игру Дела, как-то ухитрился привязать его к креслу. Просто возмутительное поведение, особенно в самый разгар боя. Тщетно попытавшись освободить руки, Дел окликнул Ньютона.
Тот преданно заскулил, но остался у пульта.
– Ньют, собака ты эдакая, развяжи меня щас же. Я знаю, что надо сказать: восемь десятков и еще семь лет…[1] Эй, Ньют, а где твои игрушки? Дай-ка мне глянуть на твои миленькие бусики.
В корабле остались сотни коробочек с товаром – разноцветными бусинами, которые Ньютон обожает сортировать и перекладывать туда-сюда. Довольный своей хитростью, Дел озирался по кабине, тихонько хихикая. Надо отвлечь Ньютона бусами, а после… смутная мысль растворилась в химерических фантазиях помраченного рассудка.
Ньютон время от времени поскуливал, но оставался у пульта, передвигая рукоятки управления в определенной последовательности, которой его обучили, совершая отвлекающие маневры, призванные ввести берсеркера в заблуждение и заставить считать, что личный состав корабля по-прежнему в полной боеготовности. Но к большой красной кнопке Ньютон даже близко руку не подносил. Нажать на нее он должен лишь в том случае, если ощутит смертельную боль или увидит, что Дел мертв.
– Ага, вас понял, Мюррей, – время от времени доносилось по радио, словно в ответ на сообщение. Иногда с «Наперстянки» добавляли пару слов или цифр, которые могли что-нибудь означать. Дел ломал голову, что это такое там городят.
Наконец до него дошло, что «Наперстянка» пытается поддержать иллюзию, будто кораблем Дела по-прежнему управляет здравый интеллект. Страх вспыхнул в его душе, когда Дел снова осознал, что опять пережил воздействие ментального оружия. Погруженный в раздумья берсеркер, полугений-полуидиот, воздержался от продолжения атаки, когда успех был гарантирован, – то ли в самом деле обманувшись, то ли следуя стратегии, любой ценой возбраняющей предсказуемое поведение.
– Ньютон!
Услышав перемену в интонации человека, животное оглянулось. Теперь Дел смог сказать слова, сообщающие Ньютону, что можно отпустить хозяина без малейшего риска, – формулу чересчур длинную, чтобы ее смог связно произнести человек, находящийся под воздействием ментального луча.
– …никогда не исчезнут с лика земли, – договорил он, и Ньютон, взвизгнув от радости, разомкнул наручники. Дел тотчас же повернулся к микрофону.
– «Наперстянка», очевидно, луч отключен, – разнесся голос Дела по рубке более крупного корабля.
– Он снова у руля! – с облегчением вздохнул командир.
– Из чего следует, – откликнулся второй пилот (наличие третьего и не предполагалось), – что в ближайшие два часа у нас есть хоть какой-то шанс дать бой. Я за то, чтобы атаковать сейчас же!
Но командир лишь покачал головой – медленно, но твердо.
– С двумя кораблями
Начальные слова Геттисбергского воззвания Авраама Линкольна, провозглашенного 19 ноября 1863 года.
