на палубу с оглушительным лязгом.
Эхом отозвался докатившийся спереди треск, громыхнувший, как пушечный выстрел. До сих пор Джил изо всех сил старался не смотреть в ту сторону, но теперь обернулся. В пяти футах над поддонами пластиковую стену от края до края пересекала горизонтальная трещина.
Джил все не вставал с доски, осторожно наблюдая за развитием событий. Прапорщик Ром пронесся мимо него, нещадно топча урожай, и бросился всем телом на стену. Стена, хоть и лопнувшая, легко выдержала его атаку, но прапорщик продолжал молотить ее кулаками, пытаясь протиснуть пальцы в тонкую трещину. Джил снова оглянулся. Надсмотрщик все не вставал. Подергав переднюю дверь, Хадэк обнаружил, что та заперта, и во главе остальных пленников заковылял по поддонам на помощь к Рому.
Проверив управление доски, Джил убедился, что оно больше не работает, хотя сама доска продолжала парить в воздухе. Спрыгнув с нее, Джил впервые за пару месяцев ступил на землю, упиваясь этим чудесным ощущением. Потом стронул тонкую металлическую платформу с мертвой точки и понес туда, где все остальные сражались со стеной.
– Вот. Попробуйте всунуть угол этой штуковины в трещину и налечь на нее.
Они бились без передыху несколько часов, пока не проделали в стене такую широкую дыру, что Ром сумел протиснуться внутрь. А через минуту вернулся, вопя и рыдая, возглашая свободу и победу. Они взяли корабль в свои руки!
Вернувшись во второй раз, он уже взял себя в руки, зато дал волю своему изумлению.
– Никак не пойму, отчего лопнула стена? Никаких следов боя, поблизости ни единого корабля…
Он осекся, вслед за Хадэком уставившись в узкое пространство между самым дальним передним поддоном и продавленным участком стены, откуда из-за напряжения побежала трещина. Джил уже заглядывал в закутки между стеной и решетчатыми фермами. Теперь эти закутки вскрылись, обнаружив свое содержимое – матовые желтоватые плоды, которые Джил пристроил на месте, обминая их и обвивая усики вокруг ферм. Тогда плоды были совсем малы, но теперь они достигли огромных размеров и тихонько лопнули, внезапно дав выход внутреннему давлению.
Забавные сочные штуковины, которые человек разобьет пинком, а железная длань раздавит даже без усилия… «Но жизнь упорна, ребята», – говорил Старик, с прищуром вглядываясь в циферблат, а затем устанавливая новую порцию гирь на машину, внутри которой росла дыня, машину, навеки взявшую в плен сердца подростков. «Резких потрясений не терпит. Потихонечку. А вот теперь глядите. Давление пять тысяч фунтов на квадратный дюйм. А все миллионы крохотных клеточек, просто растущих вместе. Вы когда-нибудь видели, как корень дерева вспучивает бетонный тротуар?»
Теперь на лицах Рома и Хадэка засветилось понимание. Джил кивнул им и чуть заметно усмехнулся – просто для того, чтобы они не подумали, будто это случилось случайно, само по себе. Затем улыбка его угасла. Поглядев на обломки пластика и разорванные провода,
