Ну я и пригласил ее в ресторан, хотел отвлечь от мрачных мыслей. Сидели, разговаривали. Она плакалась мне в жилетку, я успокаивал ее, успокаивал…
Валерия иронично ухмыльнулась:
– Утешитель нашелся.
– Да! Я не могу оставить человека в беде! И близости у нас не было, если не считать пары братских поцелуев.
– Не врите, – возразила Валерия.
– Да вам-то откуда знать?! – взорвался Филипп.
– Лидия мне сама рассказывала.
– Ну не могла, не могла она вам такого сказать! Потому что ничего не было!
Лямзин с интересом следил за разворачивающейся сценой. Щеки Валерии покраснели, глаза возбужденно горели, и вся она была похожа на плотно сжатую пружину. Тронь – взовьется. Михаил, в отличие от Лямзина, смотрел на Валерию не с интересом, а с искренним изумлением. Похоже, ему никогда раньше не приходилось видеть ее в таком состоянии, и он искренне считал, что холодная Валерия и буря эмоций – понятия несовместимые.
– Вы лгун, Филипп! Низкий и грязный обманщик, не брезгующий ничем! – закричала она.
Филипп вдруг встал и пошел прямо на Валерию. Все затихли, а Лямзин напрягся, готовый броситься на помощь, если ситуация выйдет из-под контроля.
Но Филипп просто присел перед ней на корточки и тихо сказал:
– Смотри мне в глаза.
Голос его прозвучал властно и твердо, и Валерия нехотя подчинилась.
– Помнишь, ты когда-то говорила: «Я всегда вижу, когда человек лжет». Смотри сейчас на меня внимательно. – И он, разделяя каждое слово паузой, произнес медленно и с расстановкой: – Я. С тобой. Всегда. Был. Честен.
В ее широко открытых глазах мгновенно промелькнула гамма эмоций. От недоверия и скепсиса к осознанию правды, а затем к отчаянию, переходящему в боль. Лицо ее исказилось, и она зарыдала.
– Не может быть… За что она со мной так?.. – прошептала Валерия.
Все сидели молча, боясь пошевелиться, и только Мара, которая все это время словно спала, встрепенулась и сказала:
– Я ничего не поняла. Кто кому лгал? Или все друг другу врали?
Валерия подняла на нее тяжелый взгляд.
– Дайте мне кто-нибудь воды, – хрипло сказала она.
Мара поспешно вскочила и, налив сладкой газировки, поднесла ее Валерии.
– Боже, какая гадость, уберите!
Валерия с отвращением оттолкнула стакан, и на светло-зеленой блузке Мары расползлось оранжевое пятно.
– Что вы делаете! Какого черта на меня злитесь-то? Между прочим, я Лидию не трогала, а вот ваш друг, или кем он там вам приходится, вышел на кухню за водкой, а пришел через целых семь минут. Тогда как кухня в двух шагах! Где можно было пропадать столько времени? Да два раза хватило бы по лестнице вверх-вниз сбегать и Лидию из окна выпихнуть!
Мара нервным жестом промокала на блузке пятно. Михаил тяжело задышал.
– Вот
