Сундакова:«Все люди, которых я встречал: добрые и коварные, ничтожно-великие и величественно-безвестные, исполняющие в постановке моей жизни роли друзей, врагов и прохожих, удивительные уже в своем различии, живущие по разным законам и обходящиеся без них, носящие разные одежды и не нуждающиеся в них вовсе, с разным разрезом глаз и цветом кожи, моралью и мировоззрением, – осознанно или нечаянно становятся моими мудрыми учителями. Горячие пустыни и дремучие джунгли, величественные просторы океанов и бескрайние степи, звенящая тундра, холодное коварство гор и липкое безмолвие пещер – эти лики природы вселяют в меня веру в свои возможности, становясь на пути к новым знаниям взыскательными экзаменаторами, одновременно возрождая в душе красочный мир детства и острую жажду полнокровной жизни».
Сундаков закончил пять средних и высших учебных заведений и имеет в своем активе два десятка профессий, поражая многомерностью интересов, дел и устремлений. Он будто знает какую-то тайну управления временем, умея без суеты наполнять его массой нужных и интересных для всех дел, а главное: окрашивать всё это высоким смыслом, азартом, романтикой. Он дружит со временем и оно платит ему той же монетой.
– Когда и как ты всё это успеваешь? – вопрос, который чаще других задают Виталию друзья и журналисты. Впрочем, так и должно быть, ведь путешествуя во времени нельзя не знать его законов.
Слушать Виталия можно часами, и единственное, о чём сожалеешь, общаясь с ним, так это о том, что удивительного рассказчика вместе с тобой не слушают и близкие тебе люди. Пересказать же всё то, чем наполнена его жизнь, почти невозможно. Теряется ощущение полета, личного присутствия и соучастия в его авантюрных приключениях. Исторические параллели и меткие наблюдения, актуальные примеры и философские метафоры, юмор и эзотерические формулы превращают каждый его рассказ в своеобразное произведение искусства, рисуя в душе красочный мир детства, вселяя в слушателя оптимизм и жизнерадостность.
– Почему ты не напишешь книгу об этом?
– Книгу о себе? – ехидно спрашивает он. – Завтра же брошу всё и начну писать первый том о себе любимом.
Зная Сундакова уныло констатируешь факт: такой книги не будет. А, впрочем, почему не будет, если его окружают многочисленные друзья и признательные ученики, коллеги и даже поклонники? Почему бы им ни сломать отвратительную традицию – признание заслуг после смерти – и не сделать то, что будет нужным и интересным уже сегодня для нашей страны.
Решили и – сделали книгу, которую вы сейчас держите в руках. Это не рассказы журналистов об экспедициях Сундакова, не научные материалы исследователя, а лишь фрагменты из личных дневников и архивов путешественника, где дневниковые записи, откровения и стихи Виталия, которые он сам называет «нагло зарифмовавшейся прозой», сотканы в причудливую вязь. Жизнь эта расписана по рубрикам «Приключения» и «Путешествия»
