перевела дух.
– Если бы тебя увидела Мальва, сразу бы вопить начала.
Это имя я уже слышала второй раз и снова в негативном окрасе. Уже заочно, не зная кто она, я эту Мальву не переваривала.
– Почему вы живете здесь, – обвела я взглядом типично девичью комнатку, декорированную розовым, с просторной кроватью, шикарным туалетным столиком, мягкими креслами и диваном, – а я нет?
– Ты тоже скоро переселишься сюда, – отмахнулась Стелла. – С твоей-то внешностью… трех приватников заполучить не составит труда.
– Трех кого?..
– Ну, приватников, – посмотрела на меня Стелла, как на неразумного ребенка. – Тебя должны выбрать трое для приватных танцев, и тогда тебя переселят сюда.
Она терпеливо объясняла, а у меня от ужаса начинали шевелиться волосы на голове. Да, что тут происходит?! В какой из дурдомов я попала?! Я отказываюсь от такой жеребьевки! Даже под дулом пистолета меня не заставят танцевать приватно. Что это такое, я знаю отлично, не раз слышала и видела. Не в силах больше сохранять спокойствие, я схватила Стеллу за руку и торопливо заговорила, срываясь на крик:
– Стеллочка, родненькая, ты обязана мне помочь. Сбежать отсюда! Прямо сейчас! Просто покажи мне выход и все. Я больше не могу тут оставаться. Родители сходят с ума, а сама я, кажется, уже сошла…
Я все говорила и говорила, не отдавая себе отчета в словах. Кажется, я что-то ляпнула про духа, потому что в какой-то момент снова заметила неестественно большие глаза Стеллы. И про тайну родителей тоже выболтала. И про мух, и про Анну… Мой монолог, наверное, больше был похож на бред тяжелобольного, потому что в какой-то момент Стелла вырвала руку из моих и закрыла ею мне же рот.
– Тише, ненормальная! – цыкнула она, с опаской оглядываясь на дверь. – Всех перебудишь, и тогда точно не миновать беды. Из-за тебя влетит и мне! Сядь, – подвела она уже рыдающую меня к креслу. – Вот, выпей, – поднесла к моим губам стакан полный воды.
Успокаивалась я долго, постепенно осознавая, что помогать мне Стелла не станет, что тут никто и никому не помогает. Она молча сидела рядом и терпеливо ждала, а потом заговорила, жестом останавливая готовую сделать то же меня:
– Вот что я тебе скажу – отсюда выбраться невозможно, как и просто так сюда не попадают. Если ты тут, то значит, за что-то должна расплатиться, как все мы. Но! – вновь она подняла палец, затыкая мне рот. – Говорить об этом запрещено строго настрого. Обсуждать членов клана запрещено! И это ты должна принять, как самое главное табу. Единственная возможность сделать свое существование здесь более или менее приличным – это завоевать расположение трех приватников. Выбора у тебя нет, и ты должна расстараться в ближайшие две недели. Тогда тебе, по крайней мере, будет обеспечена сытая жизнь. Так же ты не будешь страдать от недостатка мужского внимания, – почему-то покраснела она, а я решила, что поразмыслю об этом на досуге.
– Одежда мне, хотя бы, полагается? Что-то, кроме этого сценического уродства? –
