маме Ильгара и его братьях. Так что ничего нового я не узнал. Но нисколько не расстроился, познакомившись с замечательными друзьями главного тренера, которые были в Рио и – в этом ничуть не сомневаюсь – своей энергией и поддержкой помогли другу и его команде добиться столь уверенной победы.
Когда начинал писать эту книгу, родилась идея дополнить её знакомством с лауреатами Игр, пушкинскими «богатырями», которые должны были расцветить своего «дядьку Черномора». Но писать очерк о каждом – получился бы неподъёмный фолиант.
Тогда-то и вспомнил про так называемую «Анкету Марселя Пруста», салонную игру, появившуюся в викторианскую эпоху (вторая половина XIX века): предлагался некий стандартный список вопросов, на который надо было в специальный альбом написать ответы, причём, непременно правду.
Разумеется, многие из прежних вопросов устарели, пришлось осовременить и увеличить их перечень. Практически все чемпионы и призёры Рио (в том числе и чемпионы мира-2016) прислали свои ответы. «Это даже не анкета, а некий психологический тест получился», – не то посокрушалась, не то порадовалась в разговоре со мной замечательная Софья Великая. Зато читатель узнает много чего интересного про победителей Олимпиады в Рио. Ведь, согласитесь, про фехтование и фехтовальщиков пишут не так много, как про представителей других видов спорта. Хотя они это заслужили!
В своё время на вопросы «Анкеты Пруста» отвечали наши знаменитые современники французский актёр Жерар Филип, выдающийся режиссёр Андрей Тарковский, известный американский писатель Джон Апдайк. А почти полвека назад вышел специальный альбом под названием «Сто французских писателей отвечают на «Анкету Пруста».
В качестве дополнения к портрету Ильгара Мамедова вы прочитаете ответы на анкету чемпионов и призёров Рио по фехтованию. Получилось занятно. Впрочем, вы сами в этом убедитесь.
En garde!
(«К бою!»)
Про второе рождение
Это случилось 2 июня 1983 года. Мы готовились в Стайках к Спартакиаде народов СССР, а жили в гостинице «Юбилейной» в Минске. В свои 17 лет я уже вполне мог фехтовать по взрослым. И не потому, что был сыном Яшара Мамедова – всем хорошо известного в Азербайджане фехтовального мэтра, а просто по силам мог соперничать уже с рапиристами гораздо старше себя.
И вот просыпаюсь утром и чувствую, что в груди какой-то ледяной ком, камень какой-то внутри. Никогда прежде ничего подобного не испытывал. И необычное ощущение, что мне ни в коем случае не надо ехать на тренировку. Ну не хочу я в этот день тренироваться. Не хочу – и всё. Какое-то странное чувство. Признался об этом своему тренеру Балаяну. «Давайте лучше урок мне дадите», – упрашивал я Гарика Арменаковича. А он в ответ, что там, в Стайках, мол, готовятся ленинградцы, белорусы, латыши, хорошая боевая практика – то, что, по его мнению, мне сейчас нужно.
И, несмотря на мои возражения, Балаян настоял, чтобы я поехал. Но ведь интуиция подсказывала мне, ни в коем случае не делать этого.
