style="font-size:15px;"> Толкаю я Ле Вигана, чтобы вернуть его на землю, так как он снова отключился!
– Да, старик, ты прав!
– А взгляни-ка на его халат!
Я даже даю ему его пощупать… супер-губка! наверняка, из Лондона или Америки! где он его достал?.. ну это не секрет…
– Из Лиссабона!.. и для вас найдется! там внизу, в казематах, у меня полно всякого барахла!
Добрая душа, этот Харрас! грех было этим не воспользоваться! тем более, что речь шла о таких пустяках!.. конечно, он был нацистом! но только теперь, спустя годы, думая о том, сколь многие тогда погрели себе руки, сколько евреев и нацистов успели сколотить себе миллиардные состояния, и в общем-то, совсем неплохо устроиться, я понимаю, какими наивными целочками мы были… подождите, вот выпустят Жоановиси из карантина{44}, он вам еще и не такое расскажет!.. если уж Герцогиня, случайно опрокинувшая своей задницей трон, сумела заработать на этой трогательной истории около трехсот миллионов{45}… то о такой героической личности, как наш мсье Жозеф, и говорить нечего!
О-ля! ля-ля! опять меня заносит! так вы ничего не поймете!.. просто какой-то навязчивый маньяк… каких немало!.. любитель потрепать языком!.. мы же вроде как куда-то пришли? вы совершенно правы… к профессору Харрасу в просторный парк Reichskammer… я не верил своим глазам!.. он стоял передо мной! тут еще было что-то вроде дворца, выпотрошенного и полуразрушенного… отовсюду торчат нетронутые побеги молодого виноградника… и причудливые огромные узоры из колючей проволоки!.. парк Монсо тоже порядком запущен, но такой свалки я еще нигде не видел! головы статуй, разложенные по многочисленным кучкам, как будто после игры в шары… все в гипсе и песке… такое впечатление, что тут специально везде расставили декорации из руин… я обращаюсь к Харрасу…
– А вы случайно не собираетесь тут все взорвать?
– 14 июля, Селин! 14 июля{46}! не раньше!
– Но 14 июля уже прошло!
– В таком случае, в день рождения Адольфа!
С ним можно было не стесняться!.. наоборот!.. он видел нас насквозь и считал пораженцами… однако мы говорили по-французски, и это было самым главным, за это нам прощалось все!.. с нас нельзя было спрашивать как с обычных людей, так как ненормальность была заложена в самой нашей природе! он был из числа тех бошей, что совершенно теряют голову, млеют от восторга и радости, как дети, от соприкосновения со всем, что хоть как-то связано с Францией… ни наши задвиги, ни наше пылкое вранье их не смущают! так, пустяки, ребячество!.. а наша животная изворотливость? плутовская традиция!.. к тому же, у нас замечательное «историческое чутье»!.. ach, was nun[32]?.. мы все еще не утратили «вкус к жизни»!.. в общем, нам есть чем гордиться… и тевтоны – чуть ли не единственные наши поклонники на планете, которые смотрят на нас с неподдельным обожанием… не сомневаюсь, что когда-нибудь именно
О деле Жоановиси Селин также упоминает и в своем романе «Из замка в замок». Жоановиси (он же господин Жозеф) во время войны сделал себе состояние на спекуляции металлом. Он вел двойную игру, обслуживая одновременно оккупационные власти и Сопротивление. В 1949 году был приговорен к пяти годам тюрьмы. С 1951 года жил в Манде (Лозере), где сколотил новое состояние. В 1957 году снова привлек к себе всеобщее внимание тем, что убежал в Израиль, откуда был выслан в январе 1959 года. После этого он прибывает в Марсель, где был заключен в тюрьму. На этот «карантин» и намекает Селин.
Намек на вышедший в 1956 году французский перевод мемуаров Герцогини Виндзорской.
14 июля – национальный праздник Франции, день взятия Бастилии.
ах, что же еще?
