а видел только, как он указал на высокую смоковницу, растущую неподалеку от берега. «Вечно ты мечтаешь», – с улыбкой заметил юноша. О чем такие люди могут мечтать? О новой лодке, о новой сети, о лишней паре динариев, о девушке, наконец? Тут Симон (так звали рослого рыбака) произнес: «Это не мечты. Пророк Иоанн ясно сказал, что Он вот-вот придет. Велел ждать…» Представь себе, они рассуждают об этом Ком-то, как о человеке, который того и гляди появится из-за кустов. Я стал прислушиваться, так как меня забавлял их разговор. «А какой Он будет?» – перебил кто-то из них. «Что значит, какой? – засмеялся Симон. – Он будет Мессией. Он придет в доспехах, с мечом, окруженный войском… Или прискачет на коне, как римские центурионы». – «И начнется война? Как ты думаешь, Симон?» – «Кто знает? Может, и без этого обойдется. Может, при Его появлении все само собой рухнет». – «А как же мы?» – «Мы пойдем за Ним!» – горячо воскликнул Симон. Рядом кто-то искренне и простодушно засмеялся. «А такие, как мы, будут Ему нужны?» – «Ну, а ты как думаешь, Иоанн?» – спросили по-девичьи красивого парня. «Я думаю, – произнес он так же медленно и спокойно, – что хотя мы всего-навсего бедняки и грешники, мы будем Ему служить. Даже если Он нас и не заметит. Праведное это дело служить Мессии, пусть хоть издали…»
«А они вовсе не самоуверенны», – думал я, лежа на разостланном плаще и глядя в небо. Как и в прошлую ночь, звезд не было видно, а над рекой стоял белесый туман. Месяц еще не взошел, было темно, и только горели костры, двоясь благодаря своему отражению в воде.
Я думал о Руфи и о том Незнакомом, о Ком возвестил Иоанн. Мои мысли путались и теснили друг друга.
Заснул я поздно, но проснулся отдохнувшим и бодрым. Моих галилеян уже не было: видимо, они отправились вслед за толпой, сопровождавшей пророка. Я двинулся в том же направлении: прежде чем пускаться в обратный путь, мне хотелось еще раз взглянуть на Иоанна. Я прошел мимо высокого Человека с темными, отливающими золотом волосами, спадающими на плечи. Он брел в задумчивости. Я стал пробираться сквозь толпу.
В центре стоял Иоанн. Люди снова задавали ему вопросы, а он отвечал, но при этом взгляд его был устремлен куда-то поверх толпы и был еще более тревожен, чем вчера. Стараясь сосредоточиться на задаваемых вопросах, пророк болезненно морщил брови, как если бы певцу хотелось петь, а он был вынужден слушать нудную болтовню. Едва вынырнув из плотной людской массы, я тотчас поймал на себе расширенные от волнения глаза пророка. Я отступил назад, потому что мне почудилось, что в нем зреет новый взрыв негодования. Однако я скоро понял, что взгляд Иоанна устремлен не на меня, а на кого-то рядом со мной, и его губы вовсе не сжимаются от гнева, а, наоборот, дрожат от волнения. Я повернул голову, чтобы узнать, на кого он смотрит. Высокий темноволосый Человек, мимо Которого я прошел, теперь стоял рядом со мной. У Него было такое лицо, которое невозможно забыть: как будто ты уже видел Его когда-то, только непонятно, где и когда. Что еще сказать тебе о Нем? Бывают лица, напоминающие профиль
