На поле мы неразлучная парочка, читаем мысли и буквально предугадываем движения друг друга. Половину игры соперники пытаются нас разбить. Но у них не выходит. Потому что там мы одно целое.
Зато вне поля нет никакого мы. В маленькой армии Джиджи я только лишь идеальный солдат с адекватными запросами. Но меня все устраивало. Никакой переворот я никогда не замышляла. Из-за собственных скелетов в шкафу мне всегда было приятнее греться в отраженных лучах ее ослепительного сияния. Тепла оно давало достаточно: я и загар поддерживала, и ожог третьей степени получить не боялась. Но и тряпкой или шестеркой меня уж точно не назовешь. Выпусти на поле – и я порву любого соперника. Возьми на вечеринку – и я зажгу так, что ни один парень мимо не пройдет. Мне нравится чувствовать, как ноют мышцы и обжигает, врываясь в легкие, воздух, когда я делаю рывок, который кажется мне невыполнимым. Не меньше мне нравится и власть, которая появляется, когда побеждает мое природное женское обаяние.
В целом меня все устраивает. Но, если признаться, бывает, я не во всем согласна с тем местом, которое мне принято отводить в нашей маленькой вертикали власти. Помню, как я получила диплом за тест повышенной сложности по литературе, который, по мнению Джиджи, должны были вручить ей, потом я еще встречалась со звездным нападающим Хорсменов. И вот уже соучастница превратилась в соперницу. Стремительно. Сначала Джиджи «забывает» пригласить меня на выходные в торгово-развлекательный центр, потом меня не включают в список тех, кто ужинает в ресторане «Альп». Ну и наконец в машине, которая в субботу едет на ночную тусовку в лес, для меня не находится ну ни одного свободного местечка… В такие моменты, чтобы наладить отношения, я изо всех сил стараюсь вернуть свое место в тени королевы. Моя мама пашет на нескольких работах, чтобы у дочери все было не хуже, чем у других, отец за многие годы не прислал даже открытки на день рождения, а тут еще и я сама во сне устраиваю какое-то безобразие. Как видите, переживать есть из-за чего. Так зачем же мне рисковать самым стабильным в жизни – местом возле Джиджи – и спорить с ней? Должна же она это понять…
Подозреваю, с проблемами всегда так. Ты отчаянно стараешься их избежать, но как только они появляются, остается лишь надеяться, что все закончится, когда выйдешь замуж, а не когда помрешь.
Бросаю взгляд туда, где Джиджи, Эмбер, другие мои бывшие друзья, расположившись за стойкой школьного буфета, старательно делают вид, что меня здесь нет. С горечью понимаю, будто догадка относительно непостоянства «дружбы навек» справедлива.
Вижу, как парни из высших социальных синдикатов притормаживают, чтобы выказать Джиджи свое участие: спортсмены, члены студсовета, даже несколько молодых учителей, похоже, все используют малейшую возможность добиться расположения Джиджи Макдоналд. А почему бы и нет? На бедняжку во сне напали, почти убили. И кто? Та, кого считали ее подругой.
При этом менее блистательные индивидуумы – пассивное большинство
