Вторая наша встреча произошла в довольно неприятном месте: в поликлинике мы ожидали приема у гинеколога. Разумеется, мы сразу узнали друг друга: я и не могла ее забыть, а она обладала хорошей памятью. Мы сели рядышком и разговорились. Выяснилось, что мы проходим одинаковое лечение, у нас один и тот же диагноз и лечащий врач – Анна Петровна Белозерова, которая в недалеком будущем предрекала нам оперативное вмешательство, если ничего не изменится. После осмотра Маша пригласила меня в гости на чай, и я с радостью согласилась. Папа к тому времени уже умер, я ушла на пенсию, но к дочери ехать не хотела, хотя она постоянно звала меня. Знаете, я до фанатизма преданна нашему городу. Возможно, когда-нибудь я решусь переехать, однако мне нужен подготовительный этап, чтобы смириться с этой мыслью. Сейчас я почти готова к переезду. Вы, наверное, не представляете, как тяжело сидеть одной в пустой огромной квартире, где каждая вещь напоминает тебе о лучших годах твоей жизни, о близких тебе людях, которых ты никогда больше не увидишь.
Она снова поднесла платок к глазам.
– Простите меня за лирические отступления, – Наталья Михайловна улыбнулась Киселеву. – Это свойственно старикам. На чем мы остановились? Конечно, я приняла ее приглашение. За столом мы разговорились. Клемма много рассказывала о себе и своей семье. Ее предки – выходцы из Франции, перебравшиеся в Россию в пушкинскую эпоху. Эта фамилия дала стране ученых, искусствоведов, писателей, поэтов, артистов, не забывавших, впрочем, и свою историческую родину: знать французский было для них обязательным делом. Мария вспоминала, сколько людей посещало дом ее родителей, а французскому ее обучали, можно сказать, с пеленок. И тут грянула Великая Отечественная. Отец отправился на фронт, хотя его, известного ученого, оставляли в тылу. Он погиб в первые месяцы войны, и мама решила переехать к бабушке в Ленинград. Жестокая блокада унесла жизни обеих женщин. Девочка чудом выжила в пустой холодной квартире: ее случайно обнаружила зашедшая к ним соседка. Потом в детдоме Марии рассказывали: она старалась согреться, прижавшись к окоченевшему телу матери. Война словно острым плугом прошлась по этой некогда счастливой и большой семье. Позже, уже будучи взрослой, Клемма пыталась разыскать родственников, но безуспешно. Она осталась одна-одинешенька на всем белом свете. Знаете, Маша – очень открытая натура. Таким людям трудно переживать одиночество. И когда в детдоме она встретила родственную душу – Колю Сергеева, то была несказанно счастлива. Детская дружба переросла в любовь, и они поженились сразу после окончания института. Николай, как и его жена, физик по образованию, мог часами просиживать на работе и говорить о любимой науке.
– Ты не представляешь, сколько у нас с Колей было общего, – рассказывала она мне.
Имя доктора физических наук, профессора Сергеева, конечно, не так известно, как имя его жены, но его знают все, кто соприкасается с физикой. Впрочем, известность, стремление к славе никогда не волновали талантливых молодых ученых. Им нравилось
