м вражду зажег умело
Соблазнитель юной девы.
Лешего судьба такая –
Не живет, не умирает.
Нежить он; душа простая
Людям не прощает рая.
Но в семье не без урода.
В дебрях Сихотэ-Алиня
Жил позор всего их рода,
Леший – сущая разиня.
Не космат, всегда опрятен,
Будто не в лесу он жил,
Быть пытался всем приятен,
Словно и не лешим был.
Днями пас он зайцев мирно,
Ночью лунной тихо пел,
И, с рожденья нравом смирный,
Ненавидеть не умел.
Век за веком коротая
В сумрачном своем лесу,
Леший жил, не понимая –
Кротость лешим не к лицу.
Оттого и слыл блаженным,
Никудышным – просто брось.
Леший, если он смиренный,
Со своим народом – врозь.
А ему и горя мало,
Что бесчестит грозный род.
Леший – он упрямый малый.
Афанасий тем и горд,
Что с лопастой дружбу водит
И с кикиморой прядет,
С полевыми хороводит
У костра ночь напролет.
Он шутя сносил презренье
Нежити округи той.
Леший чтит свое сужденье,
Мненье прочих – звук пустой.
Так и жил бы вечно, мнилось,
Поживал бы, как пришлось,
Но однажды приключилась
С ним беда. И началось…
Ведь обычно так бывает,
Что одна беда к другой,
Как снежинки, налипают
И грозят большой бедой.
Глава 1,
где старый леший Прошка задумывает украсть у Афанасия зайцев и отсылает его обманом в город.
Средь леших мало пастухов.
Попробуй-ка, поспей за зайцем,
Когда он деру даст без слов,
А беглеца не тронь и пальцем!
Но Афанасий знал секрет,
Как управлять косой зверушкой.
Он стадо выводил чуть свет,
И то тучнело на опушке,
Пока сам Афанасий млел
Под солнца жаркими лучами,
Иль мастерил свой самострел,
Охотой балуясь ночами.
В то утро леший был рассеян.
Своей природе вопреки,
Забыть не мог, как был осмеян
Он на рассвете у реки.
Младые нагие шутовки
Его забрызгали водой,
Крича, что очень он неловкий,
И почему не с бородой?
Взыграла кровь… Но водяной,
Заслышав крик и смех не в пору,
Русалок всех прогнал домой
И помешал их разговору.
Но Афанасий все ж успел
С одной из дев перемигнуться.
И вот теперь понять хотел,
Чем мог ей леший приглянуться.
Русалки чарами сражен,
Забыл мечтатель наш о деле.
А потому не сразу он
Заметил филина на ели.
Тот затаился средь ветвей
И был на вид совсем как птица,
Вот только не было бровей
И словно опалил ресницы.
Каким ни слыл бы простаком
Наш леший, но не усомнился:
К
