движениях юноши появлялась некая динамика, только когда в салоне появлялся пожилой подтянутый мужчина, с зачёсанными назад волосами с проседью. Это случалось не каждый день, но тогда юноша начинал кружиться вокруг своего босса, подавая ему то чашечку кофе, то какие-то документы. Мужчина с зачёсанными волосами обладал теми же неспешными движениями, что и юный продавец, но более породистыми что ли, зрелыми. Чувство собственного достоинства поддерживал в нём голубой льняной шарф, обмотанный вокруг загорелой шеи. Попивая кофе, он бросал украдкой взгляд на блестящий чёрным лаком автомобиль, припаркованный возле офиса. Свет полуденного солнца падал на странную радиаторную решётку, глухую, с двумя узкими просветами сверху и снизу. Как через такую решётку воздух проходит?
– Что это там за авто, Вадик? – произнёс директор, манерно взяв кофейную чашку двумя пальчиками.
– Не знаю, Вениамин Андреевич. Соседи на продажу выставили.
Вадик говорил так же, как и двигался, – медленно, слегка растягивая слова. Он был занят распечаткой отчёта: наблюдал, как бумага выезжает из принтера, и ему нравилось мерное жужжание, которым это сопровождалось.
Вениамину Андреевичу уже несколько недель не давал покоя этот странный автомобиль. Чувство собственного достоинства и статус директора не позволяли ему вот так запросто подойти и полюбопытствовать. Но в конце концов он не выдержал.
– Какой ты нелюбознательный, – с лёгкой досадой в голосе произнёс Вениамин Андреевич и пошёл на разведку.
Вениамин Андреевич был директором яхт-клуба и совладельцем салона по продаже яхт. Когда-то яхты ему нравились, но, к сожалению, когда твоё хобби становится бизнесом, романтический флёр теряется, стирается о ежедневную рутину. Прямо как с женщинами: как только женишься, любовь куда-то пропадает.
К яхтам он давно был равнодушен, теперь его страстью были мотоциклы. В гараже Вениамина Андреевича стоял классический триумфовский каферейсер[1], который идёт по дороге легко и стремительно, как яхта по морской глади. Кафе-рейсер напоминал ему о юношеском увлечении рок-н-роллом. Благодаря дяде, дипломатическому работнику, у племянника был доступ к западной культуре. В кабинете у дяди висел плакат: парень в мотоциклетном шлеме и кожаной куртке верхом на изящном лёгком мотоцикле с оголённым для скорости движком. Чуть размытый фон в виде блестящих вывесок лондонских улиц и сильный наклон корпуса мотоциклиста создавали ощущение большой скорости и запретного свободомыслия. Дядя рассказывал ему о чуждой советскому человеку забаве: разгорячённые рок-н-роллом в придорожном кафе, британские юнцы гоняют на мотоциклах – за двухминутную композицию нужно проехать определённую дистанцию и вернуться к кафе. Дистанция такая короткая, что для успеха надо разогнаться свыше 100 км/ч, поэтому с машин снимают всё лишнее и «прокачивают» для увеличения мощности.
Веня, хоть был и из обеспеченной семьи, и мечтать не мог о
