образом, она попала под двойной удар, этого было достаточно, чтобы сокрушить ее полностью и почти мгновенно.
Мавританцы бросились врассыпную. Падение с вершины близкой победы на самое дно поразило воинов Бокха, как божественный гнев, им больше и в голову не могло прийти, что можно взять в руки оружие и сопротивляться.
В результате явившиеся на поле битвы нумидийцы Югурты застали победоносную, готовую сражаться с кем угодно кавалерию Суллы и немного уставшую, пьяную от пролитой крови, но уверенную в своих силах пехоту.
Будь воля Югурты, он бы избежал столкновения, дабы сохранить в целости силы своей армии, но инерция движения воинских масс была слишком велика. Соприкосновение произошло. Почувствовав исходившую от римлян энергию и ярость, варвары тут же начали отступать.
Увидев, что происходит, Югурта отдал приказ начать отступление.
Преследовать противника римляне оказались не в силах. Сказались усталость и напряжение последних дней. Самое сильное действие на боевой строй оказали запахи, исходившие от костров, дотлевавших в мавританском лагере. Над кострами стояли котлы с чечевичной кашей, заправленной обычным бараньим жиром. Бараний жир, как известно, очень пахуч. Для изможденных, изголодавшихся людей самая грубая дикарская каша была милее нектара и амброзии. Да и то сказать – что такое нектар и амброзия, если разобраться? Пиво с медом да каша с сухофруктами.
Не слушая робкие окрики центурионов, воины ринулись к котлам и там нашли свое первое вознаграждение за удивительную победу.
Командиры проявили немного больше стойкости. Сулла спрыгнул с коня возле шатра какого-то из мавританских князьков, сбросил шлем и сел к костру, на котором дожаривалась птичья тушка. Что за птица, ему было не важно в этот момент, пусть бы даже портовая чайка, эта летающая крыса.
Марк Карма проверил шатер, не скрывается ли там кто-нибудь. Нет, дикари не оставили убийцу-самоубийцу. На полу валялись перевернутые чашки, почему-то вспоротые подушки, человеческие черепа и целая гора разнообразных костей. Скорее всего, это был шатер жреца-гадателя.
Вернувшись к своему господину, Карма застал забавную картину. Сулла ел, как хищник, обжигаясь и шипя от злости, по черному от пыли лицу ползли капли пота и смешивались с каплями быстро застывающего на щеках жира.
Победитель был явно доволен собой.
– Ну что, Марк, – крикнул он, – не нашел ли ты там вина, а?
Сглатывая слюну, Карма положил под ноги хозяину большой вытертый бурдюк, который нашел в шатре.
Сулла умелым движением развязал его и стал лить темно-красную жидкость себе в рот. Половина вина, конечно, оказалась на шее и за вырезом панциря. Протянув изрядно опорожненную емкость своему секретарю, Сулла вытер губы тыльной стороной ладони:
– Пей, победитель!
Карма поднял бурдюк.
– Послушай, а где же этот твой таинственный
