перед очередным государем.
– Значит, – второй голос, мелодичный и мягкий, принадлежал девушке юных лет, – первый Ретвальд был последним волшебником на земле? – Сестренка, она всегда любила слушать сказки про магию, еще когда старая Анна, кормилица, заменившая им мать, рассказывала эти сказки у огня в зимние вечера. Губы Артура сами собой сложились в любящую улыбку.
– Все имеющиеся у нас факты говорят, что да, – подтвердил мэтр. – Во всяком случае, с тех пор не было слышно ни о каких чудесах или деяниях, достойных именоваться волшебством. Даже сын и преемник монарха, Артебальд Ретвальд, никогда не выказывал признаков владения сверхъестественными силами. Одни полагают, что сын Бердарета не обладал магическим даром, другие – что Король-Чародей попросту не захотел обучить наследника своему искусству, третьи склоняются к мнению, что Артебальд владел Силой, но скрывал это всю жизнь, не имея поводов и необходимости ее применять. Правды не знает никто, и уже никогда не узнает.
– Как жаль, – проронила Айна Айтверн.
– Жаль? – эхом откликнулся мэтр Гренхерн. – Юная леди сожалеет об исчезновении из нашего мира магии? Это можно объяснить тягой к небывалому, испытываемой молодостью. Но сам я всегда полагал, что вреда от волшебства было бы куда больше, чем пользы. Это очень опасная вещь – оружие, способное ставить города и народы на грань уничтожения. Вдвойне оно опасно, будучи отданным в руки не достойным и не мудрым, не сильным и не смелым, а совершенно случайным людям, не отличающимся от окружающей их толпы ничем, кроме врожденного дара, позволяющего творить заклятия. Война Пламени очень дорого обошлась Иберлену и всем Срединным королевствам – мы заплатили за нее огромную цену. Ни высокие лорды, ни даже короли не имели тогда никакой власти – вся земля была в руках чародеев, которые распоряжались ею по своему усмотрению. Когда умер последний из них, люди вздохнули с облегчением. Магия делает людей неравными, и хорошо, что Господь избавил нас от нее.
Артур едва сдержался, чтобы не фыркнуть. В его представлении, неравными людей делало множество вещей и помимо магии. Люди рождались дворянами или простолюдинами, будучи от природы слабыми или сильными, храбрыми или трусливыми, глупыми или умными – и уже все это делало их совершенно разными по своей сути. Магия, существуй она и поныне, была бы просто еще одним свойством, различающим людей меж собою. Этот мэтр Гренхерн и в глаза не видел ни одного заклятия, а уже рассуждает об их вреде. Мало ли что рассказывают про ужасных древних волшебников – король Бердарет тоже был волшебником и никакой беды не сотворил. У страха глаза велики, особенно спустя столько веков.
Артуру никогда не нравились люди, предпочитающие рассуждения делу. Вот этот мэтр Гренхерн, к примеру – что он видел на свете, помимо своих книг? Мало только говорить и думать, нужно еще делать что-то своими руками. По тем же
