до Восточной Пруссии становилось всё труднее. «Фюрер-поезд» его уже давно примелькался польским партизанам и вражеским диверсионным службам да и тащился он непростительно долго. В то же время русская авиация пыталась перехватить всякий самолёт, державший курс на главную ставку фюрера. Да и не хотелось ему сегодня покидать столицу, как ещё позавчера не хотелось появляться здесь, покидая обжитый бункер «Волчье логово».
В эти дни Гитлер явственно ощущал, что вновь, как и накануне путча 20 июля, опасность где-то рядом. И что избежать её можно только так – меняя свои намерения, вводя заговорщиков в заблуждение и прибегая ко всевозможным уловкам. После взрыва бомбы в «Вольфшанце», когда вскрылось, что это была далеко не первая попытка покушения, фюрер убедился, что только благодаря непредсказуемости своих решений он уже несколько раз сумел избежать верной гибели от рук террористов.
– Чего вы ждёте, Кейтель? – нервно поинтересовался Гитлер, взглянув на выжидающе уставившегося в какие-то бумаги фельдмаршала.
– Простите, мой фюрер, но мы не были извещены о вопросах, которые выносятся на совещание, – выпрямился, словно от штыкового удара в спину, Кейтель.
– Не были, да, – с вызовом подтвердил Гитлер, не встречаясь взглядом ни с кем из присутствующих.
Главнокомандующий пригласил его вместе с другими генералами в свой кабинет в рейхсканцелярии ещё минут пятнадцать назад. Но с тех пор угрюмо молчал, неосмысленно глядя в пространство перед собой и думая о чём-то своём, далёком от мыслей собравшихся у него людей, от тревог столицы рейха, всё еще приходящей в себя после очередного налёта авиации противника.
– К тому же мы готовились к возвращению в «Вольфшанце».
– Вскоре нам уже некуда будет возвращаться, Кейтель, – резко отреагировал Гитлер. – Вам это должно быть известно не хуже, чем мне.
– Что совершенно справедливо, – безмятежно согласился начальник штаба Верховного главнокомандования германских вооруженных сил. – Русские подошли слишком близко к Восточной Пруссии, и вскоре мы предстанем перед необходимостью окончательно перенести ставку из «Вольфшанце» в Берлин. Или в Бергхоф». Но в любом случае в войсках должны точно знать, где в то или иное время находятся Верховный главнокомандующий и его штаб. Иначе невозможно оперативно докладывать и получать разъяснения, а следовательно, принимать верное решение.
Гитлера оскорблённо покоробило. Кейтель по-прежнему оставался верен себе. Он мог начинать свой монолог с вежливостью учителя младших классов, с каких-то совершенно безобидных второстепенных деталей, а затем незаметно, не меняя тона и манеры изложения, не ожесточаясь, переходить к совершенно откровенным упрекам. Даже если они касались фюрера.
– Ладно, поговорим о деле, – проворчал Гитлер, с трудом подавляя в себе раздражение. – Кажется, вы подготовили список новых назначений?
– Вот
