звезду ищу.
Они тоже ищут.
Кто они…
Эти…
Все…
Дворецкий, и кухарка, и мальчик посыльный, и бармен, и поломойка, и безымянный таможенник, и женщина, которая смотрела из окна в какой-то книге, и много еще кто…
– Ну, понимаете… чтобы перейти из одного измерения в два, в три, в четыре, нужно очень много энергии… больше, чем накоплено человечеством за всю историю…
– А если использовать не энергию, накопленную человечеством… а какую-нибудь другую энергию?
– Ну, какую другую, какую другую, это ж сколько топлива надо… это вот если звезда взорвется, тогда еще может быть…
– Значит… надо искать звезду, которая взорвется?
– Ну, как вы её найдете…
Ищу звезду, которая взорвется.
Потому что они тоже её ищут.
Они.
Все.
Которые сбежали.
Смотрю на экран.
– Немедленно вернитесь на место.
Это я ору.
В динамики.
Сам не знаю, зачем ору, сам не знаю, что ору, какое место, где у них место, в книжке у них место, по книжкам их…
Они не слышат. Или делают вид, что не слышат, они, все, дворецкие, бармены, полицейские, сколько их там есть на исполинской космической станции, откуда они вообще эту станцию взяли, да откуда, известно, откуда, сколько на космических станциях служат безвестных работников, у которых не только характера, даже имени нет, вот они и угнали целую станцию, и других сюда позвали…
– Немедленно вернитесь…
Не услышат.
Я знаю.
Вернее, услышат, но не откликнутся.
Ослепительная вспышка.
Зажмуриваюсь, закрываю лицо руками.
Еще не знаю, что случилось с ними там, возле погасшей звезды, но уже понимаю, что новых книг не появится.
Никогда.
Выхожу на связь, на связь выйти получается не сразу, наконец, откуда-то издалека слышится голос графа:
– Вы их нашли? Вы их арестовали? Да что у вас там, черт возьми, происходит?
Отвечаю, голос меня не слушается:
– Умерли они все… умерли…
– Черт… как так оно получилось-то? Вы-то куда смотрели?
Вспыхиваю:
– А я что могу сделать, тут знаете, как рвануло? Вообще непонятно, как я жив остался…
– Ну… оно и к лучшему… а то мало ли чего они бы натворили там… Эдак вообще все книги разнесут к чертям…
– Тоже верно.
– Ну, давайте, возвращайтесь, ждем вас…
Связь обрывается, резко, внезапно, она всегда резко, внезапно обрывается. Прислушиваюсь к себе, пытаюсь понять, кто я теперь и что я теперь. Вроде ничего… хотя нет, очень даже чего, раньше я скрипки делать не умел, да не просто скрипки, вот меня угораздило выдумать крылатые скрипки, чтобы летали, помогали мне преступления раскрывать…
